Откровение депутатов Красносельского района Москвы или как оппозиционер Мищенко великое открытие сделал

28 октября 2017 года можно смело вписывать в анналы исторической науки, как день великого открытия. Открытие это состоялось на внеочередном заседании Красносельского Совета депутатов, которое вел известный оппозиционер господин Яшин, а автором великого открытия стал его соратник, тоже депутат, младший научный сотрудник межрегиональной общественной организации «Русское общество сохранения и изучения птиц» Илья Мищенко.  

Вообще, на этом историческом заседании рассматривалось двадцать вопросов, но генеральным стал 16-й пункт повестки дня под названием «О возведении памятника Пётру и Февронии Муромским на Большой Сухаревской площади. Доклад Е.А. Мищенко».

«Я считаю нецелесообразным возведение такого памятника», – сразу взял быка за рога господин Мищенко, – «Потому что ничего не ясно из источников, а даже житие заставляет усомниться в моральности образа жизни Петра и Февронии. Сам Петр болел сифилисом, так как он спал с женой брата, после чего Феврония его шантажировала: сначала не до конца вылечила, а потом вылечила, заставив его жениться на себе. А когда Петр умер, он потребовал, чтобы она умерла вместе с ним».

Всего несколько строчек,  а какой полет исторической мысли! Какой космический размах фантазии, подкрепленной уверенными, сделанными широкими мазками Мастера. размышлениями о моральном и аморальном!

И главное, как смело, без всяких там бюрократических проволочек, сделан генеральный вывод: Петр – сифилитик, а Феврония – шантажистка, и нечего тут ставить памятники аморальным личностям! Тем более, личности эти из провинции, и у них даже не было московской регистрации!

Конечно, кто-то может спросить, каким-таким  образом Петр мог подцепить нехорошую болезнь от попавших на его одежду капелек крови убиенного им Змея-колдуна. А какой-нибудь зануда и вовсе начнет бухтеть, что в тринадцатом веке, когда жили Петр и Феврония, сифилиса в наших краях вообще не было, да и быть не могло. Потому что эту гадость привезли в Европу из Америки, открытой в 1492 году, то есть, аккурат через 264 года после случившейся 8 июля 1228 года кончины Петра и Февронии, матросы Христофора Колумба, влекшиеся слишком близкими международными контактами с веселыми индейскими скво.

В дело могут вмешаться и зануды-медики, которые скажут, что результаты филогенетического анализа возбудителя сифилиса разрешили вековой спор, показав, что венерический подвид этого заболевания появился в Европе только после открытия Америки, а аналогичное заболевание, существовавшее в Европе в доколумбовы времена, просто не распространялось половым путём.

«Но тогда, выходит, князь муромский Петр был индейцем, а  Феврония была его скво?» – почешет в затылке просвещенный читатель, – «Или врет этот господин Мищенко? А разве наши депутаты могут врать? Тем более депутаты от оппозиции, эти-то вообще всегда говорят чистую незамутненную правду…».

Но кто будет слушать зануд?! Кто будет слушать теперь историков, считающих, что в летопись под именем Петра мог попасть правивший в 1205-1228 годах муромский князь Давыд Юрьевич, у которого и впрямь была супруга по имени Евфросиния (Феврония)? И кому нужны заумные рассуждения о том, Петр и Феврония – легендарные персонажи муромского края, и никаких исторических прототипов у них нет, а есть только устные предания, которые и легли в основу установления церковного почитания, а потом и целого праздника в честь святых благоверных Петра и Февронии.

Теперь все эти убогие рассуждения можно смело выбрасывать на свалку истории, потому что уже есть Великое Историко-Венерологическое Открытие господина Мищенко. Который прямо на заседании Красносельского Совета депутатов лихо доказал, что Петр и Феврония – вовсе не покровители супружества, и не символы любви и верности, а развратник-сифилитик и провинциальная шантажистка, которая, ясен пень, хотела женить на себе Петра, чтобы получить муромскую прописку. 

Коротко и ясно.

Одно только не ясно: господ Яшина, Мищенко и прочих героев протестной волны выбирали в Красносельский Совет для смелых исторических рассуждений и демонстраций полета фантазии? Или все же их выбрали для того, чтобы они решали насущные проблемы своего района? И почему в основу решения Красносельского Совета по поводу памятника святым должна быть положена смелая гипотеза депутата Мищенко, а не мнение историков, и воля народа, который, кстати, до сих пор почитает Петра и Февронию образцом любви и верности.

Или неправильный у нас народ, господа?