«Ситуация на топливном рынке сейчас напряженная». Могут ли россияне перейти на газовое топливо или электромобили?

По данным СМИ, цены на бензин АИ-95 и АИ-92 на бирже продолжают бить рекорды. Рост биржевых цен уже начинает влиять на розничные, а общий рост стоимости бензина с начала года превысил уровень инфляции. По мнению экспертов, начавшееся подорожание топлива отрицательно скажется на уровне жизни простых россиян, но массового перехода граждан на электромобили при этом ожидать не стоит

В последние недели цены на бензин АИ-95 и АИ-92 на бирже продолжают повышаться. Стоимость АИ-92 в европейской части России превысила предельный уровень, установленный правительством, и составила 68 тыс. рублей за тонну, а АИ-92 — 62,4 тыс. рублей за тонну. По данным СМИ, высокие цены на оптовом рынке уже спровоцировали подорожание топлива на АЗС. По данным Росстата, к середине июля цены на заправках выросли на 3,6% по сравнению с началом года, при инфляции в 3,15%. Как отмечают участники топливного рынка, в августе ситуация может только ухудшиться, так как часть НПЗ встанут на плановые ремонты.

На этом фоне некоторые эксперты заговорили о том, что в случае дальнейшего повышения цен на бензин российские автомобилисты могут перейти на газовое топливо, а то и вовсе начать пересаживаться на электромобили. Ведь у всех перед глазами пример мировых цен на топливо, на фоне которых сегодняшний рост стоимости бензина в России кажется детскими играми. Так, в начале года «самый дорогой бензин — в Норвегии, в пересчете на российскую валюту — 145 рублей за литр. Далее следуют Дания, Финляндия, Греция и Франция, где литр бензин обойдется дороже 135 рублей».

Как сообщил «Московской газете» экономист, ведущий эксперт Института стран СНГ Александр Дудчак, при нынешнем уровне цен на бензиновое топливо ожидать подобных процессов в России не стоит.

«Вполне понятно, как скажется рост топливных цен на жизни простых россиян — они явно будут жить хуже. Тем более, что явных, видимых причин для нынешнего подорожания бензина вроде бы не было. Правда, одним из триггеров могло послужить то, что наши финансовые власти по каким-то причинам обрушили курс рубля. Мне это непонятно. Ведь, по идее, финансовые власти должны до последнего держать стабильный рубль», — отметил Дудчак.

По его словам, искусственное обрушение курса рубля дает своеобразный «эффект домино», что отражается и на топливных ценах. Впрочем, как заявила на днях сама глава Центробанка РФ Эльвира Набиуллина, при ослаблении курса рубля нужно «смотреть на динамику внешней торговли».

«Когда курс ослабляется, начинаются разные теории заговора — мол, что это чуть ли не специальное ослабление, чтобы увеличить доходы бюджета. Но надо смотреть, прежде всего, на динамику внешней торговли, она во многом определяет движение курса», – сказала она.

Набиуллина напомнила об укреплении рубля в прошлом году, что многие восприняли как «победу над обстоятельствами». По словам главы ЦБ, это стало следствием резкого роста экспорта и снижения импорта, и нынешняя динамика рубля тоже связана с внешней торговлей.

«Если сравнить положительный текущий счет в первом квартале этого года, то в сравнении с пиком в 2022-м он упал в пять раз», – пояснила Набиуллина.

«В целом, наша политика в сфере торговли энергоресурсами иногда реально ставит людей в тупик. Россия уже давно в огромных количествах добывает нефть и газ, более того, сейчас у государства есть даже избыток этих ресурсов — из-за того, что от них отказались некоторые страны Евросоюза. И на этом фоне нам сообщают, что цены на газ «Газпрома» для всех потребителей в России будут проиндексированы на 8,5% с 1 декабря. По каким причинам это происходит, понять сложно, — отметил Дудчак. — В целом, финансовая политика нашего правительства выглядит не совсем последовательной».

По мнению аналитика, страховкой от неожиданного повышения цен на энергоресурсы должно стать внутреннее ценообразование исключительно в рублях — ведь для этого теперь есть все возможности, в том числе и «благодаря» антироссийским санкциям Запада.

«Я думаю, что нефтекомпании сейчас повышают цены на бензин просто потому, что они могут их повышать. У акционеров энергетических концернов видимо есть возможность повысить свою прибыль», — сказал ведущий эксперт Института стран СНГ.

При этом эксперты топливного рынка говорят о том, что в августе-сентябре цены на бензин могут стать еще выше, так как многие НПЗ в стране встанут на профилактические ремонты, напомнил он.

«Некоторые считают, что, в связи с этим многие россияне могут перейти на газовое топливо или на электромобили. Я лично с этим не согласен. Конечно, электромобили — замечательная вещь, и даже пока, вроде бы, их можно бесплатно заправлять в РФ. Но эти машины пока применимы только в границах больших городов, за городом найти зарядку для электромобиля — большая проблема. А насколько это будет экономично и экологически чисто — это вообще отдельный разговор, — пояснил экономист. — Про переход на дизельное топливо в этой ситуации вообще говорить странно. Потому что дизтопливо уже сейчас стоит порой дороже, чем бензин АИ-98, и цена на него в дальнейшем наверняка будет повышаться пропорционально остальным маркам».

Также аналитик напомнил — если в стране начинает дорожать топливо, то потом в ней начинает дорожать все остальное.

«В стоимость каждого товара на нашем рынке, будь это продукты, одежда или стройматериалы, заложена определенная доля затрат на доставку и логистику. Поэтому все остальные промтовары в России обязательно дорожают вслед за топливом. Власти делают послабления крупному нефтегазовому бизнесу, который и так платит значительную долю налогов в бюджет. На мой взгляд, нынешнее положение дает России уникальный шанс — не соблюдать никаких условий, навязанных извне, и самим формировать ту экономическую модель, которая больше всего нам подходит. Но такие шаги, как обрушение курса рубля или неоправданное подорожание бензина, могут помешать нам использовать это «окно возможностей», — заключил Александр Дудчак.

Как сообщил «Московской газете» экономист, советник Института современного развития Никита Масленников, ситуация на топливном рынке сейчас реально напряженная.

«Биржевые цены на бензин дошли до своего пика, и это стало передаваться на АЗС. Причем заправки, которые работают в рамках больших нефтяных брендов, еще стараются как-то сдерживать цены. Независимые же АЗС испытывают сложности с поставками, и цены на них выше. На некоторых заправках в Москве уже можно увидеть 95-й бензин по цене в 60 рублей за литр, — указал Масленников. — Топливные цены влияют на потребительский спрос и на стоимость всех товаров и услуг. Но нынешнее подорожание топлива вряд ли объясняется исключительно ростом экспортных поставок бензина из России».

По мнению аналитика, для этого есть сразу несколько причин:

«Одна из них в том, что в 2022-м году кабмин сократил субсидии нефтеперерабатывающим заводам — министры посчитали, что НПЗ и так серьезно нарастили экспорт, поэтому имеют и без того хорошую прибыль. Другая причина – дефицит топлива мог образоваться, так как летом на тех же НПЗ проходят плановые ремонты, а объемы поставок падают. Эти факторы могли дать повод к разговорам о дефиците топлива на внутреннем рынке».

По словам Масленникова, в этом году прогнозируемый правительством коридор роста цен на топливо — от 4,5 до 6,5%.

«А вот если он поднимется до 7-8%, это уже будет неприятным сюрпризом как для властей, так и для граждан. На мой взгляд, у властей есть два варианта решения проблемы. Либо наше правительство должно увеличить топливные субсидии для НПЗ, либо ему действительно придется ограничить поставки топлива на экспорт. Причем регулировать поставки за счет простого повышения экспортных пошлин нельзя так же, как просто взять и запретить экспорт. Ведь контракты заключены, и их нужно выполнять. Впрочем, надежду дает то, что бюджетная ситуация в России постепенно начинает выравниваться. На днях Минфин сообщил, что по итогам 1-го квартала дефицит бюджета сократился с 2,4 трлн руб. до 2,1 трлн рублей. То есть, расходная траектория бюджета России постепенно выравнивается, и, вполне возможно, кабинету министров не придется регулировать экспортные пошлины на бензин», — заключил экономист.