Греко-турецкое обострение: каковы причины и чем закончится?

Турецкий президент Реджеп Тайип Эрдоган заявил, что его страна не применит силу против Греции до тех пор, пока этого не сделают сами Афины

Заявление выглядело бы вполне миролюбивым, если бы не два обстоятельства. Во-первых, Эрдоган сказал об этом во время испытаний турецкой баллистической ракеты «Тайфун», а во-вторых, разговоры о возможном применении силы ведутся между двумя членами НАТО, т.е. союзниками, которые де-юре должны защищать друг друга от внешних нападений, а не рассуждать о возможном переходе взаимной напряжённости в боестолкновение. Тем не менее, такие отношения, мало походящие на союзнические, установились между Грецией и Турцией уже достаточно давно. Формальной причиной противоречий являются спорные территории в Эгейском море. Турция отказывается признавать воздушные и морские границы Герции, которые Афины обосновывают международным правом. В ответ Греция укрепляет оборону ряда своих островов, опасаясь возможных турецких провокаций, чем вызывает возмущение Анкары в связи с нарушением договоров о демилитаризации этой зоны. Между странами регулярно происходят инциденты с перехватами истребителей, нарушивших воздушное пространство соседа. А накануне катера береговой охраны двух государств произвели предупредительные выстрелы в воздух, когда греческие пограничники попытались выдворить турецкие рыболовецкие суда из своих территориальных вод. Министр обороны Турции Хулуси Акар призывал НАТО повлиять на Грецию с целью прекращения провокаций, греки отвечают аналогичными призывами.

Сегодня же стало известно, что Греция начинает строительство стены на сухопутном участке границы с Турцией, обвиняя соседнее государство в потворстве нелегальной миграции. Греческая пресса предполагает, что нагнетание напряжённости с турецкой стороны призвано повысить внутренний электоральный рейтинг Эрдогана накануне президентских выборов, назначенных на июнь 2023 года. Поводом для реального конфликта между двумя странами может стать стремление Турции демилитаризировать острова в Эгейском море.

Впрочем, греческую сторону наблюдатели также призывают к сдержанности. Бывший министр обороны Греции Евангелос Апостолакис выразил мнение, что любые вооружённые столкновения могут принять неконтролируемый характер и дестабилизировать весь регион.

Сами по себе территориальные споры и исторические обиды (не стоит забывать, что Греция лишь в середине XIX века получила независимость от Османской империи по итогам национально-освободительной войны) уже являются достаточно весомыми причинами для конфронтации, но в греко-турецком обострении есть и сугубо экономические причины. В Восточном Средиземноморье в последние годы обнаружено немало месторождений природного газа. Специалист по турецкой политике Яшар Ниязбаев отмечает, что именно конкуренция за эти месторождения является одной из основных причин противостояния. По словам Ниязбаева, Греция готовится к разработке найденных запасов газа с одобрения США и Евросоюза, а Турция, в свою очередь, пытается не упустить собственную выгоду в энергетической сфере.

Здесь стоит отметить, что тема природного газа приобрела особую важность на фоне масштабного передела европейского рынка, с которого в связи с СВО и санкционным давлением практически ушла Россия. Цены на газ поднялись в разы, а европейские потребители ищут новые источники поставок голубого топлива. Те страны, которые успеют воспользоваться открывшимися возможностями, получат большую прибыль и долгосрочное присутствие на самом платёжеспособном рынке. Вероятно, в том числе поэтому Турция вспомнила про территориальные претензии к Греции и решительно вернула их в повестку дня. Афины, разумеется, уступать не намерены, тем более что на их стороне международное право, регулирующее разграничение морских и воздушных пространств, а также Лозаннский договор 1923 года, по которому греческой стороне были переданы искомые острова в Эгейском море.

Между тем, фактор выборов, который упоминался выше, тоже не стоит сбрасывать со счетов. Политическая борьба за президентский пост в Турции накалилась до предела. В декабре в тюрьму по экзотическому обвинению в оскорблении членов избирательной комиссии был отправлен мэр Стамбула, известный оппозиционный политик Экрем Имамоглу, которого называли главным конкурентом действующего президента на предстоящих выборах. По приговору суда он должен провести за решёткой 2,5 года и не сможет заниматься политической деятельностью. Турецкое общество раскололось на два лагеря – одни считают приговор попыткой устранить соперника Эрдогана, другие верят в справедливость судебного решения. Однако, согласно последним опросам, даже выведение из игры Имамоглу может оказаться для Эрдогана бесполезным. Если бы второй тур выборов проходил прямо сейчас, нынешний глава государства проигрывал бы любому из трёх лидеров оппозиции, в том числе мэру Анкары Мансуру Явашу и руководителю крупнейшей оппозиционной Республиканской народной партии Кемалю Кылычгароглу.

Не исключено, что именно эта ситуация и явное нежелание Эрдогана оставлять президентский пост спровоцировали разговоры о том, что он готов снискать популярность у избирателей посредством противостояния с Грецией. Ранее турецкий лидер неоднократно делал ставку на внешнеполитические успехи, активно участвуя в ливийском и сирийском урегулировании, поддерживая Азербайджан в его действиях за Карабах и предлагая себя в качестве посредника в украинском конфликте. Возможно, Грецию Эрдоган решил сделать ещё одним полем для своих международных побед.

Внешняя политика действительно способна переключить внимание сограждан с ситуации в экономике и внутриполитических неудач. Вопрос – какой ценой.

Турецкий политолог Икбаль Дюрре считает, что ограниченную операцию в Эгейском море Эрдоган может начать, если до выборов он не сможет справиться с экономическим кризисом и высокой инфляцией. Иными словами, если он сочтёт проигрыш на выборах неминуемым, между поражением и войной Эрдоган может выбрать последнее. Политолог указывает, что, если ещё несколько лет назад конфликт между двумя странами НАТО был абсолютно невозможен, сейчас исключать такой сценарий уже нельзя.

Впрочем, даже если Эрдоган действительно рассматривает конфликт с Грецией в качестве запасного варианта на крайний случай, не факт, что этим планам позволят осуществиться. Внутри НАТО за всю его 73-летнюю историю не было ни одного вооружённого конфликта, также ни одна из стран альянса не переживала внешней агрессии. Этот итог можно считать более чем успешным, и сейчас НАТО как никогда нуждается в подтверждении своей состоятельности. На фоне противостояния с Россией западный военный блок не может себе позволить погрязнуть во внутренних противоречиях, тем более в форме прямых вооружённых столкновений. В декабре Конгресс США уже направил турецкому руководству уведомление о недопустимости эскалации. Очевидно, Вашингтон намерен использовать все свои рычаги влияния для того, чтобы разногласия Греции и Турции не пересекали определённых «красных линий». Поэтому довольно сложно предположить ситуацию, при которой союзники по НАТО позволят Эрдогану ради своих политических амбиций и газовых месторождений развязать конфликт внутри альянса.

Но у президента Турции есть и другая точка приложения внешнеполитической энергии. После многолетних противоречий турецкий лидер наконец решил наладить контакты с президентом Сирии Башаром Асадом. Если примирение состоится, это может положить начало возвращению сирийских беженцев из Турции на родину. Такой исход был бы позитивно воспринят турками, уставшими от непрошенной нагрузки, и снял бы бремя содержания беженцев с экономики республики. Поэтому вполне вероятно, что именно сирийское направление станет основным во внешней политике Эрдогана в ближайшие месяцы. Тогда на благо рейтинга президента может быть поставлено не нагнетание напряжённости, а, напротив, успешная мирная инициатива. А после июня 2023 года, если настроения избирателей кардинально не изменятся, напористый стиль Турции на международной арене, выработанный её многолетним президентом, имеет все шансы уйти в прошлое.