Импортозамещение вскрыло слабые и сильные стороны российской экономики

Когда Россия столкнулась с западными санкциями был взят форсированный курс на импортозамещение. Прошел уже не один год, и можно подводить промежуточные итоги. Импортозамещение принесло больше реальных достижений или разочарований?

Поддержка

«Наибольшие силы в виде государственной поддержки были брошены на ИТ-сектор и тяжелое машиностроение. По разным оценкам, значительный уровень импортозамещения демонстрирует производство компьютеров, электрооборудования, электронных и оптических изделий, лекарственных препаратов и материалов, автотранспортных средств. Максимальные темпы замещения российским программным обеспечением показывают банковские структуры, а именно — 75%. В тоже время в целом отечественные предприятия используют пока что 25-30% российских разработок в сфере компьютерных технологий. Кроме того, наблюдается рост именно в отраслях, максимально обложенных санкциями. Это энергетика, судостроение, трубопрокат и химическая промышленность. Высокие темпы роста показывают и производители легкой промышленности — отечественные бренды одежды и обуви, активно занявшие освободившиеся ниши после ухода иностранных сетей. Так, доля российских производителей на маркетплейсах уже составляет от 35 до 70%», — рассказала «Московской газете» политолог, доцент РГУ СоцТех, член общественного совета при Министерстве науки и высшего образования РФ Инна Литвиненко.

Достижения

«Три года интенсивного импортозамещения позволяют подвести промежуточные итоги этой амбициозной политики. Я как экономист в анализе структурных трансформаций российской экономики вижу картину, далекую от черно-белых оценок. Достижения в одних секторах соседствуют неудачам в других, а главное — вместо снижения импортозависимости часто происходит лишь смена географии поставок. Агропромышленный комплекс демонстрирует наиболее убедительные результаты. По данным Росстата, производство мяса птицы выросло с 3,9 миллиона тонн в 2014 году до 5 миллионов тонн в 2023-м, свинины — с 2,9 до 4,3 миллиона тонн. Доля импорта в продовольственном обеспечении снизилась с 34% до примерно 25%. Россия из крупнейшего импортера зерна превратилась в ведущего экспортера, поставив на внешние рынки 60 миллионов тонн в сезоне 2023/24. В фармацевтике локализовано производство 65-70% препаратов из перечня жизненно необходимых лекарств против 31% десять лет назад. IT-отрасль создала тысячи импортозамещающих решений, хотя их функциональность и надежность часто уступают западным аналогам. Высокотехнологичные отрасли рисуют менее оптимистичную картину. Импортозависимость в станкостроении сохраняется на уровне 70-75%, в радиоэлектронике превышает 80%, в тяжелом машиностроении составляет около 60%. Отечественная микроэлектроника застряла на технологиях 65-90 нанометров, отставая от мирового уровня на четыре-пять поколений. Авиационные программы МС-21 и SSJ-100 столкнулись с необходимостью полной переработки под российские и восточные комплектующие после ухода западных поставщиков», — сообщил изданию политолог, советник г. Москвы, доктор делового администрирования (MBA/DBA) по юриспруденции, экономике и управлению Роман Синицын.

Системная проблема

Сейчас вместо Запада мы дружим с Востоком. Импортозамещение состоялось, или мы просто «повернули реки» и заменили зависимость от западных поставок на поставки с Востока?

«Главная системная проблема заключается в подмене концепции импортозамещения простой сменой поставщиков. Анализ таможенной статистики показывает, что физические объемы импорта машин и оборудования снизились незначительно — произошла географическая переориентация. Китайские станки заменили немецкие, корейская электроника пришла на смену японской, турецкая бытовая техника вытеснила европейскую. Это решает тактическую задачу обеспечения поставок, но не создает технологической независимости. Экономическая логика подсказывает рациональность такого подхода. Создание с нуля производства смартфонов обошлось бы в десятки миллиардов долларов при сомнительной конкурентоспособности конечного продукта. Китайские производители предлагают весь спектр устройств по ценам на 20-30% ниже западных аналогов. Аналогичная ситуация с автомобилями, промышленным оборудованием, бытовой техникой. При внутреннем рынке в 146 миллионов человек окупаемость инвестиций в высокотехнологичные производства полного цикла растянулась бы на десятилетия. Но концентрация импорта из одного источника создает новые уязвимости. По экспертным оценкам, доля китайского оборудования в российских телекоммуникационных сетях достигла 60-70%, в потребительской электронике превышает 75%. Если раньше можно было маневрировать между американскими, европейскими, японскими, корейскими поставщиками, то теперь формируется критическая зависимость от одного партнера. Индия при всем желании диверсифицировать поставки способна конкурировать с Китаем лишь в узких нишах — фармацевтике, IT-услугах, некоторых видах машиностроения», — добавил эксперт.

Комфортный сценарий

«Импортозамещение обнажило фундаментальные слабости российской экономики, построенной на экспорте сырья и глубокой зависимости от западных технологий, комплектующих и управленческих моделей. Глобализация не прошла мимо — мы интегрировались в мировую экономику, но не как производитель, а как поставщик ресурсов. И когда этот комфортный сценарий рухнул, пришлось столкнуться с реальностью. Были и достижения — особенно в IT-секторе, фармацевтике, некоторых отраслях машиностроения. Некоторые проекты импортозамещения оказались заменой западных брендов на китайские или турецкие под видом «национального продукта». Это смена вектора зависимости. Покупая у других, мы инвестируем не в свою, а в их экономики», — поделилась своим мнением с «Московской газетой» консультант по стратегическому и антикризисному управлению, генеральный директор ООО «Вместе.ПРО» Олеся Бережная.