Шарик с гелием за 200 рублей и хладагент для МРТ за 2 миллиона: всем ли в стране хватит благородного газа

Читатели «Московской газеты» сообщили о подорожании воздушных шаров, наполняемых гелием, из-за увеличения на российском рынке стоимости самого газа. Магазинчики с гелиевыми шариками закрываются, говорят наблюдатели: продукт, востребованный на любом праздничном мероприятии, поднялся в цене в несколько раз и оказался невостребованным

О подорожании гелия сообщало издание «Секрет фирмы». По данным СМИ, производителей гелия из природного газа в России два, и это гелиевые заводы «Газпрома» в Оренбурге и на Амуре. Эта информация частично подтверждается на сайте «Газпрома». На Амурском газоперерабатывающем заводе в октябре 2021 года случилась авария. По мнению источников «Секрета фирмы», оборудование предприятия трудновосстановимо из-за проблем с импортными комплектующими.

Журналист «Московской газеты» решил проверить ситуацию с гелием для воздушных шариков (и не только) в Вологодском регионе.

«Гелий мы покупаем у местного поставщика «Шарикофф» — рассказала руководитель вологодской студии проектов из воздушных шаров «Аэромафия» Евгения Дроздова. — Когда у «Шарикофф» гелия нет, мы закупаем его у поставщика «Микрос». Сейчас цена — 31 500 за баллон. За последние две недели я наблюдаю увеличение стоимости. Очень трудно объяснить заказчикам нашей продукции, почему цена растёт. Ведь всё производство гелия находится в России. Насколько я понимаю по этому поводу подавалась жалоба в ФАС. Но повлиять на стоимость гелия пока не удаётся. Я постоянно слежу за торгами в этой сфере. Насколько я понимаю, объём поставок гелия уменьшился — соответственно, выросла цена. Раньше он поставлялся партиями по 5 кубических литров, теперь — по 1,6 или 1,7. Я не могу сказать, что в ситуации виноват «Газпром». Те, кто покупают у него гелий по завышенной цене, потом дают ставку на торгах, и она с каждым разом всё выше», — рассказала Евгения Дроздова.

На что надеются в этой ситуации продавцы гелиевых шариков?

«В Вологде видят два варианта развития ситуации: либо цена зафиксируется хотя бы на отметке 25 000 рублей за баллон, хотя раньше гелий стоил 12 000 рублей за баллон, либо гелия на рынке не будет вообще», — считает предприниматель.

«Очень тяжело объяснить покупателям, почему шарик сейчас стоит не 80-90, а 180-190 рублей. У людей просто-напросто нет денег. А шары, наполняемые воздухом, а не гелием — тоже недешёвые. Если речь не идёт о китайских шариках. Те покрываются тальком, а на него бывает аллергия. Мы работаем только на фирменных шарах «Симбертекс» (Колумбия), «Кволатекс» (США). Они тоже недешёвые. Сейчас на «Авито» можно найти много объявлений «продам баллон». Фирмы прекращают деятельность; распродают гелий задёшево. В городе уже закрылось несколько таких организаций. Цветочные магазины, у которых остались запасы гелия и которые не намерены их пополнять, распродают шарики по низкой цене, и людям становится уже не до качества и красоты композиций. Конкретно у нас пока всё в порядке», — отметила собеседница издания.

Производят ли гелиевые шарики в России?

«В России производитель шариков — «Дон Баллон», он же и реализует свою продукцию. Прайс в разы меньше, чем у импортных производителей, при этом шары могут отличаться по форме и размеру. Также у нас есть хороший производитель фольгированных шаров Agura, его продукция по качеству почти не отличается от испанской или американской. Мы закупаем российские фольгированные шары», — добавила Евгения Дроздова.

Гелий подорожал практически в три раза, рассказала «Московской газете руководитель «Студии красивых шаров» в городе Череповце Ирина Макуха.

«Закупаем гелий на одной из площадок в Череповце. Добытчик один – это «Газпром». Компания подняла цену на торгах, с середины прошлого месяца стоимость растёт, и динамика не зависит от перекупщиков. Гелий, кстати, используется в медицине, не только в шариках», — отметила предприниматель.

По словам собеседницы издания, покупательская способность населения снизилась, а 190 рублей за шарик — это очень дорого.

«Люди, которые занимались шарами на дому, перестали это делать, — говорит предприниматель. — Когда нет оборота по шарам, нет смысла покупать гелий. Насчёт демпинга, который могут устраивать цветочные магазины, не знаю, но не исключаю такого варианта».

Чего ожидают продавцы гелиевых шариков в ближайшем будущем?

«Я думаю, что ситуация стабилизируется, — надеется Ирина Макуха. – Но это во мне говорит исключительно вера в лучшее, а не опыт. Так сильно и быстро гелий никогда не дорожал. Говорят, что гелий якобы используют в оборонном производстве. Ещё пишут, что на одном из заводов, добывающих гелий, могли возникнуть сложности с оборудованием», — заключила руководитель череповецкой «Студии красивых шаров».

Гелий, действительно, применяется не только для воздушных шариков: как говорится на сайте центра МРТ «Ами», газ используется в оборонной и ядерной промышленности, металлургии, машиностроении и в медицине. МРТ-томографы заправляются жидким гелием в качестве хладагента. В 2021 году потребление гелия в России превысило его производство, дефицит скорее всего сохранится и в 2022 году, сообщил «Деловой Петербург».

Вряд ли от нехватки или дороговизны благородного газа пострадают оборонная или ядерная промышленность, но каково придётся российской медицине?

Журналист «Московской газеты» связался с руководством одного из МРТ-центров Вологды и узнал любопытные цифры по стоимости отечественного гелия для отечественных медицинских учреждений.

«Гелий для МРТ подорожал очень сильно — на 680% с 2014 года — рассказал изданию директор вологодского центра «МРТ и КТ Диагностика». — Дефицита не наблюдается, просто гелий продаётся в клиники за очень большие деньги. В 2014 году заправка аппарата МРТ гелием обходилась где-то в 360 тысяч рублей. Это зависит от расхода конкретного аппарата: у меня расход небольшой, у моих конкурентов, например, значительно больше. Так вот в последний раз я заправил аппарат гелием на три месяца, и обошлось мне это в 1 900 000 рублей. Три месяца скоро пройдут, и мне придётся снова это делать. А стоимость гелия за это время может вырасти», — добавил собеседник «Московской газеты».