Отношения сложные, но прогресс есть. Что обсуждали Путин и Эрдоган на переговорах в Сочи

В резиденции российского президента Бочаров Ручей состоялись первые за полтора года переговоры президента Турецкой Республики Реджепа Тайипа Эрдогана и его российского коллеги Владимира Путина 

К ним изначально было приковано большое внимание СМИ и специалистов, поскольку российско-турецкие отношения традиционно изобилуют сложными моментами и неожиданными поворотами, хотя сотрудничество по разным вопросам при этом не прекращается. В открытой части встречи оба лидера как раз уделили больше внимания позитивным моментам, говорили о торговом и военно-техническом сотрудничестве, успехах вакцинации от ковида и российской помощи в тушении лесных пожаров в Турции. Но главное, как это обычно и бывает, осталось за кадром. 

Интересы Турции и России нередко сталкиваются в различных регионах Азии, Африки и Причерноморья. И последние несколько недель накануне встречи выдались особенно непростыми сразу на двух направлениях. Сначала появились сообщения о том, что российская авиация проводит рейды над сирийской провинцией Алеппо, находящейся в зоне ответственности турецких войск и лояльных Анкаре формирований, и по сведениям Al Arabiya, впоследствии подтверждённым российской стороной, турецкая армия подвергла обстрелу два вертолёта РФ, вынудив их покинуть эту территорию. Эксперты уже тогда предположили, что таким образом оба игрока готовят почву для грядущей встречи на высшем уровне, пытаясь добиться своих целей в Сирии. Москва, напомним, поддерживает требования режима Башара Асада передать под контроль Дамаска все сирийские территории и вывести иностранные войска без всяких предварительных условий. Турция же стремится создать у своих границ зону безопасности, предвидя, что если эти территории займут асадовские «освободительные» силы, то в саму Турцию хлынет поток беженцев, которых придётся где-то размещать и обеспечивать всем необходимым. Также турки используют приграничные сирийские районы для противодействия курдским группировкам, враждебным центральному турецкому правительству. Одной этой ситуации достаточно, чтобы понять полярность интересов Москвы и Анкары во многих вопросах. А таких примеров много. 

После выборов в Госдуму МИД Турции выпустил вполне ожидаемое заявление о непризнании голосования в Крыму, поскольку Турция, как и другие государства, не признаёт законность аннексии полуострова. Но российское внешнеполитическое ведомство вышло за рамки дежурного возмущения, пригрозив ухудшением двусторонних отношений из-за подобных заявлений, хотя известно, что Турция своей позиции не меняла изначально и менять не собирается. Есть и другие крайне спорные темы, поскольку Турция в последние годы резко нарастила влияние в регионе и всё чаще оказывается по другую сторону от России в локальных конфликтах. Можно ещё вспомнить ливийский кейс, где бойцы частной военной компании, существование которой недавно наконец признал министр Лавров, поддерживали одного из участников многолетней гражданской войны маршала Хафтара, начавшего наступление на столицу страны Триполи, а турецкая армия пришла на помощь международно-признанному правительству национального согласия и нанесла поражение формированиям Хафтара. На фоне всех этих противоречий Эрдоган перед сочинской встречей также подчёркивал её большое значение и выражал надежду на заключение важных договорённостей, в том числе по Сирии, и активизацию двусторонних контактов.

Однако переговоры, длившиеся около трёх часов, завершились без сенсаций. По их итогам президенты не делали никаких официальных заявлений и не сообщали о достигнутых результатах. Темы для обсуждения были обозначены ещё до самих переговоров. Эрдоган благодарил российского коллегу за помощь в ликвидации лесных пожаров и говорил о грядущем продолжении сотрудничества в сфере ВПК, намекнув, среди прочего, на возможность закупки новой партии российских комплексов С-400. Путин призвал своего визави ревакцинироваться «Спутником», лишний раз подчеркнув эффективность отечественного препарата. В своей речи он затронул и более широкие темы, отметив позитивное развитие взаимной торговли и инвестиций. Однако российский лидер посетовал на дисбаланс в объёмах денежных вложений, сказав, что инвестиции России в турецкую экономику составили около 6,5 млрд долларов, а турецкие компании принесли нашей экономике лишь 1,5 млрд. Кроме того, Путин дал высокую оценку международному сотрудничеству наших двух стран, что, как отмечалось выше, верно не всегда. Не осталась без внимания и обострившаяся в последние недели тема газовых поставок. Путин с удовлетворением сообщил, что на полную мощность запущен «Турецкий поток», и подчеркнул, что это позволяет Турции чувствовать себя куда более уверенно в сравнении со странами ЕС в плане стабильности поставок энергоресурсов. 

Как можно заметить, острые темы, вызывающие разногласия между странами, в публичное поле на этот раз фактически не выносились. Скорее всего, прорывных соглашений ни по Сирии, ни по другим основным проблемам достичь не удалось, в противном случае таковые были бы непременно объявлены. Но Турция сегодня и так занимает уникальное геополитическое положение, сохраняя неплохие отношение со всеми, с кем это вообще возможно. Эрдоган наращивает экономическое сотрудничество с РФ, закупает С-400 и налаживает вполне дружеские контакты с Байденом, открыто поддерживает братский Азербайджан и в то же время делает первые шаги к нормализации отношений с Арменией. И Россия, по всей видимости, стремится не упустить свою выгоду от взаимоотношений с таким успешным партнёром, каким становится Турция. Без Анкары ни ближневосточный кризис, ни конфликт в Закавказье, ни газовые споры решать уже нельзя. И главным итогом этих, в общем-то, спокойных и позитивных, но на первый взгляд не принесших особых результатов переговоров стал чёткий сигнал, что интересы у стран очень разные, но диалог будет продолжаться. 

Росатом продолжает строить первую в Турции АЭС, турецкие компании работают в строительной и других сферах в России. А прочные экономические связи всегда способствуют сближению позиций и в политике. Чтобы не потерять весьма немалые деньги, вложенные в совместные проекты, похоже, придётся искать компромиссы по всем остальным спорным моментам, как это вполне удалось сделать после недавней войны в Карабахе, где мир сегодня поддерживается усилиями обеих наших стран.