Ответ Байдену. Какие цели Путин преследует своим визитом в Тегеран?

Завтра должен стартовать официальный визит президента РФ Владимира Путина в Тегеран, где он планирует встретиться с главами Ирана и Турции Ибрахимом Раиси и Реджепом Эрдоганом. Чем меньше времени остаётся до встречи, тем больше появляется информации в прессе о вероятных темах консультаций. Официальная версия повестки переговоров немногословна: лидеры трёх стран намерены вместе обсудить вопросы урегулирования конфликта в Сирии, а также поднять ряд острых вопросов в двусторонних переговорах. Однако текущая международная обстановка открывает широкий простор для дополнительных толкований того, что каждая из сторон хочет получить от консультаций в иранской столице

Начать стоит с того, что визит российского лидера на Ближний Восток стартует практически сразу после турне президента США Джо Байдена по соседним странам региона. Несколько дней назад хозяин Белого дома побывал в Израиле и Саудовской Аравии с целью консолидировать разнородных союзников Америки в регионе и, главное, попытаться решить вопрос с замещением российской нефти на мировом рынке и контролем над нефтяными ценами. Байден не только встретился с наследным принцем Саудовской Аравии Мухаммедом бин Салманом. После его визита СМИ сообщили, что Эр-Рияд планирует увеличить добычу нефти в ближайшее время. Правда, саудиты пообещали нарастить добычу лишь на 400 тыс. баррелей вместо 1-1,5 млн баррелей, на чём изначально настаивал Вашингтон. К тому же и технические возможности Саудовской Аравии не безграничны – долго поддерживать добычу на максимальном уровне нефтяной промышленности королевства было бы очень непросто. Эксперт Фонда национальной энергетической безопасности Игорь Юшков отмечает, что влияние этой нефтяной договорённости на мировые цены может оказаться в большой степени психологическим, и цены действительно могут несколько снизиться.

Кроме того, Байден подписал с представителями Израиля декларацию о стратегическом партнёрстве, демонстрирующую неприятие обоими государствами ядерных амбиций Ирана. В то же время Саудовская Аравия открыла своё воздушное пространство для всех самолётов, в том числе летящих в Израиль.

Россия также известно своим стремлением влиять на ближневосточные дела и демонстрировать своё присутствие в регионе. Это важно в том числе поскольку, что там сосредоточена львиная доля мировых нефтегазовых ресурсов. Сохранение хороших отношений со странами Ближнего Востока может помочь регулировать предложение на рынке, чтобы РФ действительно не оказалась отодвинута от потенциальных покупателей её углеводородов. Поэтому неудивительно, что глава государства именно сейчас решил отправиться в Тегеран и встретиться с иранским и турецким коллегами.

Российско-иранские отношения в этой связи заслуживают отдельного обсуждения, поскольку отношения этих двух стран одновременно остаются и противоречивыми, и достаточно тесными. Главный научный сотрудник ИМЭМО РАН им. Примакова Алексей Малашенко обратил внимание на то, что России необходимо развивать мусульманское направление своей внешней политики, чтобы не сводить свои международные связи к одному лишь Китаю. Политолог добавил, что в целом сейчас именно Россия больше нуждается в контактах с Турцией и Ираном, чем эти страны – с Россией.

Вероятно, одной из важнейших тем встречи Путина и Раиси должна стать экономика. Востоковед Каринэ Геворгян считает, что Россия может помочь Ирану продовольствием, которого в нынешних условиях может не хватать странам Ближнего Востока и Африки – основным потребителям украинского и российского зерна, масла и овощей. В то же время сама Москва нуждается в альтернативных транспортных каналах экспорта и импорта различных товаров. Через Иран можно было бы возить грузы в направлении Индии и других стран более дальнего зарубежья, создав так называемый южный коридор. Геворгян напомнила, что у Ирана железнодорожная колея аналогична российской, а также хорошо развита сеть автодорог и морских портов. После почти полного закрытия европейского направления для любых видов перевозок альтернативные маршруты становятся для РФ жизненно важными. Кроме того, иранцы уже несколько месяцев готовятся заместить российскую нефть, как только позволят обстоятельства. Пока задействовать весь резерв добывающих мощностей не позволяют американские санкции, ограничивающие возможности Ирана продавать своё сырьё, однако если ограничения против него будут ослаблены, а против РФ, наоборот, ужесточены, Тегеран вряд ли упустит такой шанс перераспределить рынок в свою пользу. Возможно, активные контакты российского руководства с Ираном на высшем уровне направлены в том числе на то, чтобы координировать действия двух стран на рынке углеводородов и попытаться избежать ущерба российской экономике, который могла бы нанести жёсткая конкуренция с исламской республикой.

Наконец, нельзя исключать и желание Москвы расширить военное сотрудничество с Ираном. Аналитики считают, что в этой сфере речь может идти о закупке или локализации производства иранских боевых беспилотников и использовании инфраструктуры иранских портов в Персидском заливе для нужд российских ВМС. Россия уже давно пытается наращивать военно-морское присутствие в этом регионе. Так, РФ имеет крупную флотскую базу в сирийском Тартусе, а вот переговоры с Суданом о создании пункта материального обеспечения в его порту на Красном море зашли в тупик и не обещают реальных подвижек. Создание иностранных баз на иранской территории запрещено конституцией, а конкретных планов по какому-то иному использованию инфраструктуры в интересах российских ВМС пока нет. Зато по беспилотникам Тегеран однозначно ответил отказом. Пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков заявил, что Путин якобы и не собирался обсуждать закупки военных дронов у Ирана.

Профессор МГИМО Алексей Подберёзкин указывает, что Россию с Ираном сближает силовое и экономическое давление, которое на обе страны оказывают США. Эксперт заметил, что Вашингтон пытается организовывать в том числе и антииранские коалиции, что естественным образом подталкивает Москву и Тегеран к более тесным контактам. Между тем, Иран остаётся чуть ли не единственной страной, абсолютно непримиримо настроенной по отношению к Израилю. Когда Россия ещё сохраняла равные партнёрские отношения и с Иерусалимом, и с Тегераном, эксперты говорили об угрозе возможного ирано-израильского конфликта положению РФ на Ближнем Востоке, поскольку Россия не собиралась втягиваться в подобные межгосударственные противостояния, ставя своей целью лишь борьбу с терроризмом в Сирии. Однако с тех пор ситуация сильно изменилась. Позиция Иерусалима по украинскому и сирийскому кризисам и некоторые ответные действия Москвы показывают, что уникальные отношения РФ и Израиля, кажется, остались в прошлом. Поэтому самому Ирану также может быть важно именно в этот момент заручиться дружбой России. Тегеран может рассчитывать если не на практическую помощь Москвы в беспрерывной «холодной войне» с еврейским государством, то хотя бы на моральную поддержку. В век международных изоляций это тоже дорогого стоит.

Таким образом, встреча Раиси и Путина призвана и послать важный сигнал противникам обеих стран в регионе, и прояснить позиции сторон по экономическим и военно-техническим вопросам двустороннего сотрудничества. Пока представляется, что большие перспективы открываются прежде всего в мирном сотрудничестве по продовольствию, логистике и различным товарам народного потребления вроде автомобилей и другой гражданской техники. По военному направлению, вероятно, многое будет зависеть от того, как поведут себя США и их союзники в отношении Ирана и России.