Как Россия перенаправит нефтяной экспорт в случае западного эмбарго

Министр энергетики России Николай Шульгинов рассказал о текущей ситуации с российской нефтяной отраслью и экспортом

Краткий вывод, который можно сделать из интервью чиновника – прогнозировать дальнейшие события крайне проблематично, проблемы есть, но правительство активно ищет пути их решения.

Шульгинов заявил, что динамику нефтяных цен сейчас предсказать невозможно. Он назвал вполне возможным диапазон $80-150, однако сделал одно немаловажное уточнение: «Стоимость нефти в пределах $80-150 за баррель в принципе возможна, но наша задача заключается не в угадывании, сколько будет стоить нефть, а в обеспечении функционирования нефтяной отрасли. Мы готовы продавать дружественным странам нефть и нефтепродукты в любом диапазоне цен».

Корректировать цены, причём в сторону понижения, России приходится волей-неволей, поскольку многие компании, особенно европейские, постепенно отказываются от закупок российского топлива из разных соображений. В начале апреля стало известно, что один из крупнейших международных нефтетрейдеров Trafigura предложил рекордную скидку свыше $30 за баррель на марку Urals, продаваемую Россией. Такие дисконты продавцы вынуждены предлагать в условиях резкого падения спроса на нефть из РФ, и даже скидки пока не принесли существенных улучшений. Есть несколько причин, по которым покупатели опасаются связываться с российским топливом и предпочитают искать альтернативы: возможность введения западных санкций против нефтяного экспорта из России, усложнение логистики и удорожание перевозок из российских портов, а также увеличение стоимости страховых услуг на эти перевозки и, наконец, отказ некоторых зарубежных банков проводить операции, связанные с экспортом российской нефти. Пока никакие государственные санкции, кроме запрета на экспорт в США, против российской нефти не введены, однако бизнес в этой сфере начал действовать уже по собственной инициативе.

«Фактически у нас уже действует неформальное квотирование, то есть подавляющее большинство европейских компаний сократило или отказалось от закупок российской нефти на споте и продолжат покупать ее только по долгосрочным годовым контрактам», — рассказывает эксперт Института энергетики и финансов Сергей Кондратьев.

Исходя из нынешних тенденций, есть большие сомнения, что потребители изъявят желание продлевать и долгосрочные контракты, когда их срок подойдёт к концу.

Пока нет ясности даже с так называемыми дружественными странами. Агентство Reuters писало, что на данный момент нефть марки Urals перестала закупать Индия. На данный момент неясно, связано ли это с давлением Вашингтона, или у Индии просто в данный момент нет потребности в нефти этого сорта, но «звоночек» в любом случае тревожный. Обнадёживающих новостей нет и от крупнейшего покупателя российской нефти – Китая. Аналитики заметили, что государственные нефтеперерабатывающие компании Поднебесной, в том числе Sinopec и PetroChina, перестали закупать дополнительные объёмы нефти из РФ, оставив в силе лишь действующие долгосрочные контракты. Российские СМИ делают упор на том, что китайцы отказались лишь от спотовых закупок, оставив нетронутыми долговременные контракты. Однако контрактные поставки составляли лишь около половины всего экспорта нефти в КНР. А в нынешней ситуации для России важен каждый миллион баррелей, который удалось продать.

Евросоюз сейчас обсуждает шестой пакет санкций из-за спецоперации в Украине, и чиновники из некоторых стран, в том числе Литвы и Ирландии, утверждают, что в этом пакете могут быть положения, касающиеся нефтяного экспорта России. Как можно судить по риторике представителей ЕС, по этому вопросу пока договорённостей не достигнуто. Против ограничений на нефть и газ выступают Венгрия, Германия и некоторые другие государства союза. Здесь стоит напомнить, что до определённого момента энергетический сектор был вообще табуированной сферой для санкций. Однако затем страны ЕС согласовали полное эмбарго на российский уголь, лишь сдвинув его введение на август этого года. Каких-то аналогичных мер для нефти исключать нельзя, хотя это и будет болезненно для обеих сторон.

Впрочем, именно для России в таком случае последствия будут самыми серьёзными.

«Доходы от продажи углеводородов — спасательный круг для российской экономики, помогающий смягчить последствия жестких санкций и не допустить кризиса платежного баланса», — объяснял аналитик агентства Bloomberg Economist Скотт Джонсон.

Евросоюз является одним из крупнейших потребителей российской нефти. А вышеприведённые примеры с Индией и Китаем показывают, что перенаправить дополнительные большие объёмы нефти, если от неё откажется Европа, будет особенно некуда. Из последних новостей с «нефтяного фронта», укладывающихся в общую логику событий: вслед за Shell и BP крупнейший независимый трейдер Vitol Group до конца 2022 года прекратит торговлю российской нефтью и нефтепродуктами.

С какой скоростью будут происходить изменения – пока сказать сложно, однако вектор понятен. Экспорт нефти из России будет сокращаться, а следом, вероятно, начнёт падать и добыча. Международное энергетическое агентство (МЭА) уже отмечает падение ежедневной добычи с начала марта на 700 тыс. баррелей, а в мае, по прогнозам аналитиков, это снижение может при наихудшем сценарии достичь 3 млн. В то же время о полном мировом эмбарго речь вряд ли может идти. Даже Иран и Венесуэла в самые тяжёлые для себя времена находили пути продажи своего сырья. У России тоже будут покупатели в Азии, Африке и, возможно, Латинской Америке. Однако сырье, веротянее всего, будет реализовываться в меньших количествах и, главное, с немалой скидкой от мировых цен, как это уже происходит сейчас. Ещё одной серьёзной проблемой станет недоступность современных зарубежных технологий и оборудования для нефтедобычи и нефтепереработки. Это может привести к заморозке возведения новых объектов и даже к остановке некоторых уже действующих предприятий.

Даже глава Минэнерго Шульгинов признал, что степень импортозамещения в этой сфере различна, и с некоторыми компонентами проблемы на данный момент не решены. Он не привёл конкретных примеров, но само признание сложностей говорит о многом. Одним словом, один из локомотивов отечественной экономики оказался в ситуации большой неопределённости, а доходы, в том числе валютные, стране нужны как никогда. Недаром все вплоть до президента столько лет говорили о необходимости диверсификации и стремлении «слезть с нефтяной иглы». Если учесть, что за прошлый год нефтегазовые доходы составили около 9 трлн рублей, чуть менее 50% от доходов федерального бюджета, говорить об избавлении от нефтяной зависимости, видимо, не приходится.