Какого эффекта ждать России от ослабления антиковидных мер в Китае

В Китае с 13 декабря прекратит свою работу приложение для отслеживания междугородных перемещений пассажиров, которое использовалось практически с самого начала пандемии COVID-19. Такое решение власти КНР приняли в рамках смягчения политики по борьбе с коронавирусом. Это приложение генерировало код перемещений, по которому можно было узнать, в каких населённых пунктах человек был за последнее время. Предъявление кода требовалось при покупке билетов на транспорт и проходе на многие массовые мероприятия, чтобы предотвратить контакты с теми, кто недавно побывал в городе с повышенными эпидемиологическими рисками

Смягчение ограничений началось в первых числах декабря. Хотя власти страны не признают этого факта, аналитики связывают отказ от политики нулевой терпимости к ковиду с протестами, прокатившимися по всей стране. Сперва люди вышли на улицы в столице Синьцзян-Уйгурского автономного района Урумчи, затем митинги состоялись в Шанхае и других крупных городах. Китайцы, уставшие от постоянных локдаунов, карантинов и проверок, требовали отказаться от политики бескомпромиссной борьбы с коронавирусом и даже выдвигали лозунги против компартии и лично Си Цзиньпина. Директор Школы востоковедения и африканистики Лондонского университета Стив Цанг указывал, что отмена некоторых ограничений стала именно реакцией на протесты, хотя правительство утверждает, что изменилась ситуация с самой эпидемией. По официальной версии, штамм «Омикрон» стал представлять гораздо меньшую опасность, поэтому ограничения можно смягчать. В частности, прекращено всеобщее ПЦР-тестирование, при лёгком или бессимптомном течении болезни можно обходиться домашней самоизоляцией вместо пребывания в специальном стационаре, а на смену локдаунам в масштабе целых районов и городов должны прийти карантины в рамках отдельных жилых зданий и даже этажей.

Выход из перманентного локдауна должен позитивно сказаться на китайской экономике, которая в значительной мере сдерживалась именно карантинными ограничениями. В III квартале экономический рост составил всего 3,9% при целевых показателях в 5,5%. Ведущий аналитик «Открытие Инвестиции» Андрей Кочетков указывал на то, что чрезмерно жёсткие ограничительные меры негативно сказывались не только на внутренней деловой активности, но и на внешнеэкономических связях КНР. Ряд компаний, не видя конца политике нулевой терпимости к ковиду, начали проводить релокацию своих производств в соседние страны со схожей стоимостью рабочей силы, но уже отказавшиеся от жёстких противоэпидемических мер, такие как Индия и Вьетнам.

И.о. заведующего кафедрой мировой экономики и международных экономических отношений Государственного университета управления Евгений Смирнов считает, что первым эффектом после смягчения ограничений станет рост потребительского спроса и загрузка производственных мощностей промышленности КНР, что вскоре окажет позитивное влияние на темпы роста экономики. Однако эксперты сходятся во мнении, что этот рост не будет стремительным. Ведь Китай, в отличие от многих других крупных стран мира, так и не прошёл стадию выработки коллективного иммунитета через заражение вирусом значительной части населения. Уровень вакцинации там также остаётся сравнительно низким. Поэтому, как предполагают эксперты, страну ещё ждёт рост заболеваемости, что замедлит и экономический эффект от смягчения антиковидных мер. Кроме того, на экономику Поднебесной давит не только политика нулевой терпимости, но и другие негативные факторы, такие как ускорение инфляции и кризис на рынке недвижимости. Около 20% внутренних инвестиций приходится именно на строительный сектор, однако он близок к исчерпанию своих ресурсов роста. Рейтинговое агентство S&P прогнозирует спад продаж квартир на треть по итогам этого года, а застройщики уже замораживают многие свои проекты. Спад в этой важной отрасли может подпортить картину выхода из ковидного кризиса.

Однако в целом экономику Китая, скорее всего, в ближайшее время ждёт положительная динамика. Восстановление такого крупного игрока позитивно повлияет и на мировую экономику, поскольку возрастёт производство многих товаров, будут восстанавливаться логистические цепочки, завязанные на Китай. Этот результат может оказаться важным и для России. Впрочем, важность эта, по всей видимости, будет несколько односторонняя. Ведь для РФ интересны оба направления торговли с Китаем – и импорт, и экспорт. Если из России в КНР поставляются в основном сырьевые ресурсы, такие как газ, нефть и уголь, то в обратном направлении идут машины, оборудование, бытовая техника и электроника. И на китайском импорте грядущий экономический рост вряд ли скажется. СМИ неоднократно писали о том, что с февраля поставки высокотехнологичной продукции из Китая, в том числе смартфонов и компьютеров, сокращались. Это подтверждала и официальная статистика КНР. При этом никаких публичных заявлений на этот счёт компании из Поднебесной не делали, но наблюдатели констатировали, что такая реакция может быть вызвана политическими причинами – угрозой вторичных западных санкций и позицией властей КНР по стремлению их избежать. Российские партнёры Huawei даже были вынуждены закрыть часть своих магазинов из-за нехватки продукции, поставляемой из Китая. Поскольку у этой ситуации причины лежат за пределами экономики, сам по себе выход КНР на более высокие темпы роста её не изменит.

Зато позитивного эффекта можно ждать для российского экспорта. Андрей Кочетков отметил, что спрос на нефть может возрасти на 1-2 млн баррелей в сутки, что станет следствием большей активности транспорта и промышленности Китая. КНР уже существенно нарастила закупки российской нефти. За 10 месяцев нынешнего года они выросли на 9,5%. РФ остаётся вторым по объёму поставщиком нефти на китайский рынок, лишь немного уступая Саудовской Аравии. А значит и от грядущего увеличения спроса значительная доля придётся именно на российскую нефть. Кстати, одновременно сразу на 33% выросли и закупки электроэнергии непосредственно из России. Эта сфера также имеет потенциал для дальнейшего развития.

То же самое касается и других энергоносителей, например, угля. В конце ноября глава «Роснефти» Игорь Сечин говорил, что в этом году по импорту угля на китайском рынке Россия также заняла второе место, уступив лишь Индонезии. Поскольку значительную долю электрогенерации в КНР по-прежнему составляют угольные электростанции, рост экономики закономерно потребует увеличения закупок и этого ресурса. Россия готовится наращивать и газовые поставки. В прошлом году прокачка по трубопроводу «Сила Сибири» составила 14 млрд кубометров, этот год обещает незначительный прирост, в 2023-м «Газпром» рассчитывает увеличить поставки до 22 млрд кубометров, доведя их до проектной мощности в 38 млрд кубометров к 2030 году. На фоне эмбарго и ценовых ограничений, принимаемых западными странами в энергетической сфере, Россия волей-неволей переориентирует поставки на восток, вкладывая средства в расширение соответствующей инфраструктуры на данном направлении. И ожидаемый рост китайской экономики, основы которого закладывает отказ от политики нулевой терпимости к ковиду, повышает шансы на то, что эти инвестиции оправдают себя.