Лидер движения «За права женщин России» предложила создать «горячую линию» для мужчин

По словам экспертов, обязательные работы как вид наказания не всегда эффективны

Почётный адвокат России, лидер движения «За права женщин России» Людмила Айвар выступила за расширение понятия «семейное насилие». По ее словам, сегодня это выражение относится в основном к женщинам, в то время как жертвами насилия становятся не только они.

«Это не только пострадавшие женщины, но и мужчины, дети, старики, родители, которые живут в атмосфере агрессии, оскорблений, избиений, отнятия средств. Женщина — это только верх айсберга, ей уделяется больше внимания в обществе, потому что она якобы самая слабая и чаще является пострадавшей. Но женщины не обращаются с заявлениями, потому что разочаровываются в нашей системе: муж уже сегодня вернется, и все повторится за закрытыми дверями, а заходить туда наши защитники не имеют права. Он еще напишет жалобу, что ему больно руки завернули, когда наручники надевали», — объяснила Айвар.

По словам правозащитницы, российское законодательство в данной сфере пока несовершенно. Это касается и ужесточения наказания за повторное насилие —соответствующий закон на днях принят Госдумой в третьем чтении.

«В различных регионах страны есть организации, входящие в движение за права женщин в России. Они занимаются предоставлением приюта, юридической и психологической помощью, сбором вещей и продуктов. От семейного насилия страдает очень много людей. Женщин в тюрьмах сидит больше, потому что, защищаясь от тирана, им приходится применять силу, и иногда они превышают пределы самообороны. И женские тюрьмы забиты теми, кто убивает своих половых партнеров и сожителей. Законопроект, который сейчас внесен в Думу, пытается ужесточить наказание. За неоднократное привлечение к ответственности теперь предлагают обязательные работы до 480 часов. Это хорошо, потому что осужденный все это время живет где-то в общежитии и не показывается дома. Но не всегда эти меры действуют», — рассказала эксперт.

Айвар предложила меры для снижения уровня семейного насилия.

«Нужно заниматься профилактикой семейно-бытового насилия, не допускать его под угрозой морально-этического или какого-то иного наказания. Нет воспитания семейно-бытовой культуры, нет уважения детей к взрослым, старикам. Если какой-то урод позволяет себе выбросить ребенка из окна, если трое молодых избивают старика — о какой культуре мы говорим? Профилактика — это панацея от определенных случаев применения насилия. Пусть и не все жизни мы сможем спасти. Кроме того, хотелось бы, чтобы была «горячая линия» и для мужчин, чтобы они в эмоциональном состоянии могли позвонить психологу. В Казахстане, например, все работает четко: люди уважают судей, полицейских, законы, полиция не будет ждать, когда ее вызовут пострадавшие, она сама выезжает на место предполагаемого преступления, если позвонили соседи или услышал участковый. У нас все не так», — считает Айвар.

Организатор дома-убежища для женщин и детей, пострадавших от домашнего насилия, Наталья Краснослободцева рассказала, от чего зависит количество обращений к специалистам.

«Число обращений примерно стабильное. У каждой организации статистика своя. У нас в день до 10 звонков: иногда это три минуты, иногда — час разговора, просьбы, вопросы. Не всегда это касается насилия, просто между кризисными центрами есть диалог, и они дают клиентам телефоны коллег, специализирующихся именно на их проблеме. Количество обращений может меняться от сезона: в зимний и летний периоды оно увеличивается. Думаю, что сейчас обращений стало больше не потому, что стало больше насилия, а потому, что женщины стали смелее. Когда нам звонят женщины, они не всегда готовы уехать, но хотя бы получают информацию — это уже хорошо. Если женщина об этом заявляет, значит, она понимает, что дело не в ней. Но все равно мы еще не решили этот вопрос в России. Россия — это не Москва, за 200 километров от столицы совсем другая жизнь. Там, думаю, еще очень много молчат», — полагает эксперт.