«Зелёная энергия» против «чёрного золота». Чем грозит России всемирный переход к экологически чистому топливу

На прошедшем недавно V Московском финансовом форуме, где обсуждались вызовы и главные проблемы развития отечественной экономики, среди прочего поднимались вопросы, связанные с мировыми трендами перехода к экологически чистым источникам энергии 

Общеизвестно, что нефть и газ являются одними из основных экспортных товаров России. И президент, и многие другие высокопоставленные чиновники много лет говорят о том, что нам нужно уходить от сырьевой модели экономики и находить новые возможности для развития. Но говорят об этом много, а вот с реальными успехами в отрыве от пресловутой нефтегазовой зависимости у России большие проблемы. И как признают в министерстве финансов, в ближайшие годы эти проблемы могут стать критическими.

Так, замминистра финансов Владимир Колычев на площадке форума сообщил «Ведомостям», что если темпы перехода на альтернативные виды энергии будут и дальше ускоряться, то объёмы финансовых резервов России могут упасть ниже минимально допустимых отметок уже в начале 2030-х годов. По словам чиновника, в таком случае размер Фонда национального благосостояния может составить менее 2% от ВВП. 

По данным текущей статистики Минфина 1 сентября 2021 года этот показатель находился на уровне 12,1%. Таким образом, прогноз предполагает уменьшение резервов в 6 раз и действительно выглядит угрожающим. Колычев, однако, отметил, что описанный сценарий включает в себя резкое снижение потребления нефти уже к 2030 году и является самым худшим из рассматриваемых, но маловероятным. И к таким итогам он может привести, лишь если не сокращать бюджетные расходы. Других подробностей заместитель министра раскрывать не стал. Осталось неизвестным, что будет, если расходы госбюджета всё же будут значительно сокращены, и что именно попадёт под сокращение. А главное – зачем сейчас нужны огромные траты на развитие новых мегапроектов по добыче нефти в Арктике, если уже очевидно, что в ближайшие десятилетия нефть перестанет быть столь важным ресурсом. Даже если этот процесс будет происходить медленнее, чем в «шоковом» сценарии Минфина, в любом случае, например, ЕС уже поставил цель добиться нулевых углеводородных выбросов на своей территории к 2050 году. При этом буквально в позапрошлом году стало известно, что государство может предоставить «Роснефти» более 2,5 трлн рублей налоговых льгот на развитие любимого детища Игоря Сечина – проекта «Восток Ойл» по разработке новых нефтяных месторождений на Таймыре. Даже если всё пойдёт строго по озвученным Сечиным планам, проект выйдет на полную мощность лишь к 2030 году, как раз к тому моменту, когда сокращение мировых потребностей в нефти станет весьма заметным. Затраты на добычу в суровых условиях заполярья могут просто не успеть окупиться, но убытки всё равно лягут не на плечи топ-менеджмента «Роснефти», а на государство. 

Запасы Фонда национального благосостояния (ФНБ) сегодня формируются за счёт всех средств, которые поступают в бюджет от продажи нефти по цене свыше $40 за баррель. Если цена опускается ниже этой отметки, ФНБ расходуется на покрытие уменьшившихся государственных доходов. Напомним, сейчас цена на нефть держится в районе $70, однако такое положение вещей во многом обеспечено, сговором стран-экспортёров нефти из ОПЕК, к которому присоединилась и Россия. По этому соглашению его подписанты искусственно занижают добычу нефти для поддержания высоких цен. Вообще-то, за подобные фокусы любая коммерческая компания получила бы драконовские штрафы от антимонопольных ведомств, но с суверенными государствами, делающими то же самое, никто ничего поделать не может. ОПЕК существует уже давно, и её картельные сговоры – не новость, просто не нужно забывать, что сегодняшние 70 долларов за баррель – это не следствие слишком высокого спроса на нефть, а намеренная политика добывающих стран. И как показала прошлогодняя ценовая война, когда Саудовская Аравия резко нарастила добычу и обрушила цены до 20 долларов, баланс этот очень хрупкий и может быть разрушен действиями всего лишь одного крупного экспортёра. 

Кроме того, на сегодняшний день два ключевых нефтедобытчика – Иран и Венесуэла – временно убраны с мирового рынка из-за санкций, и, если отношения с этими странами в ближайшее время изменятся, они вполне вероятно выбросят на рынок свои значительные объёмы, справедливо потребовав выделения для них соразмерных квот в рамках картеля. Тогда стоимость нефти рухнет, возможно, даже ниже отметок прошлого года, а главное – на долгий срок и не дожидаясь наступления пресловутого энергоперехода. 

Но мнение о подобном варианте развития событий разделяют не все. Так, глава нефтяной компании «Лукойл» Вагит Алекперов вообще считает, что в ближайшие 5-10 лет рынок может столкнуться с дефицитом нефти из-за недостатка инвестиций в добывающую отрасль. Ряд западных стран уже прекращает вкладывать деньги в углеводороды. В прошлом крупнейший государственный инвестор отрасли – пенсионный фонд Норвегии уже избавился от всех активов, связанных с нефтью, а Дания прекратила выдачу лицензий на разработку новых скважин и в плановом порядке будет снижать добычу до нулевой отметки в 2050 году. Однако Алекперов скорее выдаёт желаемое за действительное, ведь перечисленные государства просто первыми переходят к зелёной экономике, но не являются ключевыми игроками на нефтяном рынке. Монархии Персидского залива, Алжир, Нигерия или та же Россия наверняка будут качать и продавать нефть до последнего, пока это будет приносить хоть какую-то прибыль, так что нехватка «чёрного золота» миру вряд ли грозит.

А вот скорость отказа от углеводородного топлива прогнозировать и правда сложно. Так, эксперт «Центра стратегических разработок» Александр Амирагян заметил, что пока неизвестно, какими темпами и с каким результатом будут развиваться новые технологии, необходимые для перехода на альтернативную энергию, и когда они станут более рентабельными, чем традиционные. Однако одно из основных направлений, уменьшающих спрос на нефть — электромобилизация, уже идёт опережающими темпами. Согласно исследованию директора Института прогнозирования конъюнктуры сырьевых рынков Максима Авербуха, автомобили потребляют 44% от всего объёма используемой нефти, и фактор электромобилей начнёт существенно влиять на потребности рынка в углеводородах уже с 2025 года. На крупнейших рынках продаж автомобилей – в Китае, Японии, ЕС и США уже вступают в силу нормы, требующие от двигателей большей экономичности, а многие страны уже в следующем десятилетии планируют запретить продажу новых машин с двигателями внутреннего сгорания. 

Таким образом, тот самый сценарий, который Минфин назвал шоковым, может стать реальностью, и спрос на нефть действительно сильно упадёт к 2030 году. Как показывали прошлые кризисы, падение нефтяных цен немедленно отражается на доходах граждан, промышленности и всей экономике в целом. В любом случае, к таким глобальным изменениям следует готовиться сильно заранее. И для россиян наверное было бы лучше, если бы «Восток Ойл» попросили немного подождать, а 2,5 трлн рублей пошли бы на развитие в России сети электрозаправок, внедрение солнечной и ветряной энергии и так далее. А потом, возможно, оказалось бы, что качать арктическую нефть уже и незачем.