Москвичи научились терпеть проблемы ЖКХ и бомжей

«Бездомная» тема дорогой столицы

Тема бездомных людей, их асоциальный образ жизни продолжает оставаться в центре внимания СМИ. Особенно остро стоит этот вопрос в центре Москвы. На одной чаше весов достаток, интеллигенция, культурные развлечения, на другой — пьянство, борьба за лавочки, чтобы переночевать с «комфортом», и полное отсутствие жизненных устремлений.

«Резиновый» центр

По подсчетам Всероссийской переписи населения 2021 года, в Москве обитают 6 637 лиц без определенного места жительства. По некоторым данным их куда больше — около 240 тысяч. Сюда не включены те, кто проживает в приютах и получает помощь по различным социальным программам. 

Житель столицы Владимир Н. — собственник квартиры в доме на углу Камергерского переулка и Большой Дмитровки. Массивное здание в шесть этажей построено в 1913 году. 

«У многих домов в центре Москвы масса проблем. Если говорить про наш, который называют «дом педкниги», это отсутствие площадок для мусора, невозможность проехать машинам скорой помощи и пожарным, концерты уличных музыкантов. Но самая сложная проблема — это проникновение во двор и в подъезды асоциальных личностей. В настоящее время ситуация обострена тем, что в рамках программы «Лето в Москве» центр столицы оформили очень красивыми архитектурными формами, локациями с живыми композициями и, разумеется, лавочками для отдыха. Вот за эти лавочки ежевечерне идут драки за право провести на них ночь. Бомжи также атакуют чердаки, подъезды, черные лестницы», — рассказал мужчина «Московской газете».

Три категории 

По словам собеседника издания, непрошеных «соседей» можно разделить на три группы. Первая — самая сложная. Сюда входят москвичи, у которых есть паспорт, жилье, прописка. Но, либо они свои квартиры сдают, либо по каким-то иным причинам не могут у себя проживать. Они вполне себе опрятного вида, некоторые носят шляпы. В дома могут проникать с раскладушками, матрасами, чемоданами, комплектами белья. Даже палатки на лестничных клетках ставят. Пропитание находят, благодаря большому количеству ресторанов, кафешек, кофеен и баров. Где-то что-то да всегда «обломится». 

«Когда таких людей начинаешь увещевать, просить покинуть подъезд, они пускаются в философские рассуждения о праве человека на выбор и так далее», — посетовал Владимир Н. 

Вторая категория — алкоголики, опустившиеся лица. Они уходят на чердак, забирая с собой лежащие перед входом в квартиры коврики. От них исходит риск возникновения пожара, ведь почти все обитатели чердаков курят.

К третьей категории относятся иногородние, которые приехали в столицу в поисках случайных заработков. Как правило, они попрошайничают или где-то что-то разгружают. Это самая спокойная категория «соседей». При просьбе покинуть подъезд, они не спорят, собираются и уходят. Москва большая — чердаков на всех хватит. 

Создать домком

«О непрошеных гостях мне приходилось сигнализировать в управляющую компанию ГБУ «Жилищник района Тверской». Но все обращения приводят к тому, что утром или днем приходит специалист, наснимает фото пустых подъездов, лестничных клеток и потом приходит отписка, мол, лиц без определенного места жительства не обнаружено. При этом в УК есть дворники, уборщицы, техники-смотрители, которые вроде бы должны следить за двором, домом. Но у них есть отговорка: говорят, что не имеют права применять какое-то воздействие на «гостей», — развел руками собеседник. 

Жильцы боятся пожара, ведь, на чердаках курят. Боятся подхватить какую-то заразу, продолжил Владимир Н. «Гости» вооружены ключами от домофонов, знают коды, как войти. Чтобы поменять домофон, комбинацию цифр, нужно получить разрешение от управляющей компании. Если с просьбой обратится один, два, три, пять жильцов, просьба будет отклонена. Требуется решение всех жильцов дома. Нужно собирать собрание, составлять протокол и так далее. Мы не можем повесить замок на чердак — для этого требуется разрешение от пожарной организации. 

«Считаю, мало просто писать жалобы на порталы властных органов. Выход вижу в создании органа управления домом. Чтобы выбрать старшего по дому, нужно провести собрание жильцов. Это могут сделать, как сами жильцы, так и УК. Будет должностное лицо, тогда и пойдет какое-то движение к порядку», — отметил Владимир Н.

Из центра — никуда

На вопрос журналиста «Московской газеты», не возникает ли у него желания сменить место проживания в центре Москвы на более спокойный район, мужчина отреагировал резко отрицательно:

«Да вы что?! В центре живет много тех, кто здесь вырос. Это наша история, традиции, память. Да даже невозможно представить себе вдруг в Новую Москву, Коммунарку или еще куда-то. Многие жители центра немалого по жизни добились — крупные руководители, творческая интеллигенция, военные, ученые. Для них центр это, конечно, определенный статус. И еще они имеют особую закалку, способность терпеть неудобства, например, проблемы с ЖКХ или тех же бомжей и маргиналов». 

Комфорт создаем сами

Другая жительница «дома педкниги» Елена С. тоже не видит себя в квартире спального района, несмотря на шум от выступлений уличных музыкантов и прочие сопутствующие центру большого города моменты.

«Бездомные и маргиналы? Да, бывает, вижу их во дворе. Жаловаться на них, извините, уже нет желания. Одних выгоним, другие придут. Поэтому всегда тороплюсь пройти домой быстрым шагом. Зашла в подъезд, кодовый замок щелкнул и все, не вижу проблем. С соседями по подъезду мы ладим, находим общий язык, тем более, если дело касается комфортного проживания. На кодовый замок, консьержа скидываемся сами без напоминаний. Сами обеспечиваем себе нормальную жизнь и жильцам из другого подъезда нашего дома советуем так же поступить. У нас не так много в подъездах квартир, можно, считаю, суметь договориться с соседями насчет кодового замка, не ждать, когда кто-то из управляющей компании решит твои вопросы. Не стоит тратить время и нервы на то, что можешь сделать сам», — сказала жительница. 

Обращений не поступало

В управлении Роспотребнадзора по городу Москве сообщили, что с 2020 года по настоящее время обращений от граждан по данному поводу не поступало. Аналогичную информацию об отсутствии жалоб предоставили и в управе Тверского района, добавив, что сотрудниками ГБУ «Жилищник района Тверской» дворовая территория по указанному адресу содержится в нормальном санитарном состоянии и проводятся регулярные уборки. 

В департаменте труда и социальной защиты населения г. Москвы рассказали, что людям, оказавшимся без крыши над головой и нуждающимся в помощи, можно обратиться в Центр социальной адаптации им. Е.П. Глинки. Этот центр оказывает различные социальные услуги, помогая бездомным людям вернуться к полноценной жизни. Нуждающимся предоставляется место для ночлега, душ и питание, а также может быть оказана поддержка в восстановлении документов, поиске родственников, в том числе в других городах, и в возвращении в родной город, если человек в прошлом проживал за пределами Москвы. 

«Также в центре работают психологи и юристы. Если человек потерял жильё по вине мошенников, юристы помогут составить и подать исковое заявление, будут представлять интересы в суде и добиваться признания совершённой сделки незаконной. Психологи поддержат, чтобы тот, кто решил отказаться от бездомного образа жизни, сохранил мотивацию меняться. На время реализации индивидуальной программы человек живёт в центре», — добавили в департаменте. 

В столице круглосуточно работает «Социальный патруль». Мобильные бригады приезжают по звонкам граждан, обративших внимание на бездомных, и сообщают о доступных вариантах помощи. Любая помощь оказывается исключительно с согласия самого человека. От жильцов указанного адреса обращений в департамент труда и соцзащиты Москвы или Центр социальной адаптации им. Глинки также не поступало. Представители «Социального патруля» во время выезда бездомных во дворе не обнаружили, однако были найдены вещи, предположительно принадлежащие человеку без определённого места жительства. В случае его возвращения социальные работники приедут повторно, а заявка в ГБУ «Жилищник района Тверской» на уборку вещей и мусора уже передана.

Есть мнение

Дмитрий Любомудров, экономист, общественный деятель:

«Если у человека жизнь бродяги вошла в привычку, с ней очень сложно расстаться. Им не нужна работа, у них нет цели, мотивации. Они готовы сбиваться в группы и проводить время среди себе подобных. Кто-то любит, к примеру, бесконечно бродить по Крыму, возможно, что-то рисовать или писать стихи, питаться выловленной рыбой. А есть те, кто любит бесцельно обретаться в Москве. 

Когда я слышу о том, что вот было бы целесообразно трудоустроить бездомных, заместить ими мигрантов, то категорически не соглашаюсь с этим предложением. С экономической точки зрения эффекта не будет. Эти люди не станут к станкам, не пойдут на завод. Да, возможно, единицы возьмут в руки метлу, да и то не уверен, что надолго. У них сломана психика. У одного алкоголем, у второго наркотиками, у третьего случилась семейная драма, четвертый стал инвалидом и так далее. Для общества в созидательном плане, считаю, они потеряны. 

Есть ли выход? Возможно, целесообразно деликатно вовлекать опускающегося человека в православные общины. Как прихожанин одного из подмосковных храмов, знаю, как устроена там жизнь тех, кто захотел избавиться от наркотической или алкогольной зависимости. Человек должен осознанно прийти в храм, поселиться в приюте, оборвать прошлые связи, расстаться с мобильным телефоном. И опять же осознанно начать трудиться. Сначала, условно, в огороде, потом на конюшне, на пасеке. Повторюсь, человек должен сам, — без принуждения, — пойти на такой путь. Тогда есть шанс перестроиться душевно, выйти из нездорового состояния». 

Директор Московской коллегии адвокатов «Липцер, Ставицкая и партнеры», публицист Дмитрий Аграновский:

«Если в СССР в Уголовном кодексе была статья (209, — прим. ред.) за бродяжничество и тунеядство, то в России подобной статьи нет. Ликвидированы и лечебно-трудовые профилактории (ЛТП). Думается, отсюда и нужно «танцевать». 

По роду деятельности мне приходилось сталкиваться с делами лиц без определенного места жительства. Что можно вменить в вину человеку, который живет на улице? Если он так хочет жить, это его право. Спит на лавочке? Устал, прилег человек. Нарушает санитарные нормы? Это еще нужно доказать, задержать на месте преступления. Возможно, это выглядит парадоксально, но, по сути, человек имеет право опускаться настолько, насколько может. Закон ему в этом не препятствует. Принудить к труду тоже нельзя. Безнаказанность расслабляет, подталкивает к асоциальному образу жизни. Таким образом, проблема загоняется еще дальше вглубь.

Государство должно запретить людям падать вниз, ввести законы, которые сочетали бы в себя факторы устрашающие, социализирующие и воспитательные». 

Крайности

Яков Якубович, эксперт в области государственного и муниципального управления, преподаватель РГСУ и экс-глава муниципального округа Тверской:

«Никто бездомных точно никогда не считал. А надо бы. Поскольку, не зная и не понимая масштаб бедствия, невозможно понять, какие именно меры нужны. 

Есть полярные мнения. Например, сторонники возврата ЛТП аргументируют свою позицию тем, что не стоит впустую кормить опустившихся маргиналов, которые сами выбрали себе свой путь. Но ведь многие из оказавшихся на улице людей в прошлом благополучные. Кто-то стал жертвой мошенников, у кого-то конфликт с родственниками, кто-то вышел из мест лишения свободы, а кто-то имеет психические нарушения. Зависимости от алкоголя и психоактивных субстанций часто являются следствием уличного образа жизни, а не причиной. 

Но есть и другая крайность — это прямо-таки агрессивная защита прав бездомных. Воззвание к благодетели в ущерб комфорту горожан. В споре с одной бывшей ведущей одной радиостанции усомнился в том, что выезды на «кормление», как они выражаются, бездомных эффективны в поиске работы, ресоциализации. В ответ на свое сомнение услышал: «А что, разве еда это не нормальная потребность? Или вы не едите?» 

Задача общества состоит в том, чтобы помочь выбраться людям, которые нашли пристанище на улице, упали на социальное дно. Чтобы этого не происходило государство должно выстроить социальную стратегию безопасности. Причем не тогда, когда человек уже на дне, а когда он находится под риском маргинализации. 

Но что делать с теми, кто уже «на дне»? Конечно, помогать. Но при этом не «сажать себе на шею». Нередко бывает так, что человеку помогают восстановить документы, находят временное жилье, устраивают на работу, а через месяц находят его на той же лавочке. В нем сформировалась паразитическая позиция: тарелку супа я всегда получу на вокзале или в приюте, а остальное найдется. Вот с такими экземплярами ничего, к сожалению, сделать не получится. Как говорят специалисты по зависимостям, они некурабельны. Единственное что общество может сделать с такими людьми — четко обозначить рамки. Что можно, а что нельзя. 

Тарелка супа? Пожалуйста. Душ? Без проблем. Медицинская помощь? Так и быть, дадим. Одежда? Приходи, получай. Но! Если ты не уважаешь общество, людей вокруг себя, какой бы ты не был несчастный, извини, тебе не место в городе. К тебе относятся с уважением и сочувствием, и ты должен чувствовать за это ответственность. В противном случае поведение не только выходит за рамки морали, но и является правонарушением. 

Теперь о жителях центра Москвы. Это — народ особенный. Они требуют тишины после полуночи, но при этом категорически отказываются переезжать в спальные районы. Они предпочитают бороться с шумными барами, уличными музыкантами, маргиналами, словно Дон Кихот с ветряными мельницами. 

С одной стороны, их понять можно. Но, с другой, центр города — это не только место для сна. Это точка притяжения туристов, тусовщиков и всех, кто хочет почувствовать пульс столицы. 

«Если вам нужна тишина, — есть коттеджные поселки, — парируют владельцы баров. — А исторический центр — это про жизнь, про движение, про драйв!» И правда: сложно представить Арбат Петровку, Рождественку без уличных музыкантов, без шумных веранд. Центр — это сердце города, а сердце, как известно, стучит. Да, иногда слишком громко. В итоге получается классический конфликт интересов. 

Возможно, выход есть в консенсусе: больше регулирования шума, лучше звукоизоляция, разумные часы работы заведений. А тем, кто мечтает о тишине, но не готов расстаться с центром, остается только одно — вкладываться в тройные стеклопакеты. В конце концов, Москва никогда не спит. Но она же может иногда хотя бы приглушать звук».