Психолог Валерий Ивановский рассказал о причинах и правилах коррекции детской гиперактивности

«У меня гиперактивный ребенок!» — говорят родители о своем чаде, когда оно не может и полминуты усидеть на месте и не в состоянии подолгу удерживать внимание на чем-либо. Данное состояние характеризуется невероятным (чаще всего аномальным) двигательным возбуждением; такие дети импульсивны, нетерпеливы, плохо воспринимают информацию на слух, часто перебивают взрослых. Память у них, как правило, тоже оставляет желать лучшего.

Многие родители объясняют гиперактивность детей особенностями психики, однако на этот счет высказываются и другие мнения. С чем же на самом деле связано это явление и можно ли его избежать? Об этом «Московская газета» поговорила с клиническим психологом, основателем академии психологии Trietta Валерием Ивановским.

— Валерий Валерьевич, о детской гиперактивности говорят разное. Одни утверждают, что, мол, таким уж ребенок уродился, и ничего здесь не поделаешь. Другие считают, что все дело в банальной невоспитанности, проистекающей из того, что родители уделяют детям мало внимания. Кто прав?

— Существует понятие СДВГ — синдром дефицита внимания и гиперактивности. МКБ-11 (Международная статистическая классификация болезней и проблем, связанных со здоровьем) относит СДВГ к нейроонтогенетическим расстройствам: в эту группу входят нарушения моторики и речевых навыков, нарушения интеллектуального развития, расстройства аутического спектра.

Медики считают, что СДВГ у детей сопровождается нарушением продуцирования серотонина и иных нейромедиаторов. Я же предполагаю, что гормональные нарушения могут быть не причиной, а следствием определенных психических процессов. По аналогии, допустим, человек находится в состоянии депрессии или генерализованного тревожного расстройства. При этом у него может отмечаться тахикардия и другие проявления, которые являются результатом выброса адреналина и кортизола. Согласитесь, в данном случае очевидно, что к нарушению гормонального фона привело именно психическое расстройство. Однако в ситуации с СДВГ многие эксперты почему-то склонны принимать возможное следствие за причину. 

— Какие именно процессы, на ваш взгляд, приводят к гиперактивности у детей?

— Согласно кортико-висцеральной теории, мысли и эмоциональный фон человека могут быть триггерами определенных патологических процессов на физиологическом уровне. А в случае с СДВГ, я предполагаю, первопричиной его развития нарушение привязанности между ребенком и родителями. 

Мы с вами уже не раз говорили о том, что первые 3-5 лет взаимодействия ребенка с родителями критически важны. В это время ребенок на базовом уровне получает знания об окружающем мире и о своем месте в нем. Во-первых, в данный период он перенимает от родителей эмоциональный каркас восприятия окружающего мира: или это безопасное место, наполненное любовью и теплом, или же это враждебная территория, где необходимо бороться за выживание. Во-вторых, ребенок учится познавать мир и реагировать на внешние события при помощи слова. Причем все эти знания он получает неосознанно – путем своеобразного импритинга (запечатления).

В дальнейшем же, как тоже не раз отмечалось, все в жизни человека происходит через речь. С ее помощью люди коммуницируют, получают новые знания, формируют свои мотивы, все высшие психические функции, которые делают человека-человеком, опосредованный речью. Как бы невероятно это не звучало, но мы, по сути, и видим мир через речь: орган зрения по внутренней речевой команде активно и произвольно запечатлевает объект и отправляет сигнал в мозг, где объект идентифицируется и маркируется. Произвольное внимание у ребенка также формируется при помощи речи, поэтому логично предположить, что первоначальные нарушения, приводящие впоследствии к гиперактивности, происходят именно на этом этапе.

— Как произвольное внимание связано с речью?

— Еще психолог Лев Выготский, а вслед за ним Алексей Леонтьев и Александр Лурия, указывали, что феномен произвольного внимания заключается в том, что ребенок, взаимодействуя с матерью, постепенно начинает выполнять определенные действия при помощи речевого стимула. Например, мать говорит малышу: «Иди, возьми мяч и принеси мне». Он выполняет просьбу матери; а впоследствии начинает использовать речь для самостоятельного формирования поведенческих программ. Наверное, многие слышали, как трех-четырехлетний ребенок комментирует свои действия: «Я иду за мячом», «Я иду обедать» и так далее. Это, по сути, речевая программа — прообраз будущего произвольного внимания. Через некоторое время дети перестают проговаривать ее вслух, она сворачивается во внутреннюю предикативную речь. Это внутреннее «проговаривание» — установки, которые человек дает сам себе, а потом выполняет, собственно, и является основой произвольного внимания.

Такой внутренний монолог свойствен и взрослым: когда мы с вами выстраиваем какую-либо цепочку действий, мы ее «проговариваем» сами с собой, только не замечаем этого. Однако есть люди, которые транслируют свой внутренний монолог и вовне: наверняка каждому из нас приходилось видеть, как человек говорит программирующие фразы, никому персонально не адресованные: «Надо сходить в магазин, купить картошки», «Нужно забрать ботинки из ремонта»…

Теперь возвращаемся к СДВГ: логично предположить, что нарушение произвольного внимания может быть связано с тем, что у ребенка отстает в развитии именно внутренняя речь. То есть, внешние речевые сигналы недостаточно эффективно разворачиваются во внутренний монолог, и маленький человек хуже, чем другие сверстники формирует свои поведенческие программы. Именно поэтому такой ребенок, когда его попросишь принести мяч из другой комнаты, по пути может свернуть на кухню, где напрочь забудет про мяч, увлеченный каким-либо внешним раздражителем. Например, попавшей на глаза игрушкой.

— Что может быть причиной этого нарушения?

— Думаю, причина в элементарном дефиците общения с родителями в тот период, когда происходит усваивание и укоренение речи: до трех-пяти лет. Это самое продуктивное время, когда ребенок с одной стороны, научается использовать речь в коммуникации, с другой стороны, она же формирует основу его социальной жизни: внимание, волю, память, возможность внутренней постановки многоступенчатых задач и самоконтроль над их выполнением. Это все закладывается именно в первых диалогах с родителями; и если общение с ними по разным причинам ограничено (родители слишком заняты работой или же просто равнодушны к ребенку), то малыш не «добирает» этих навыков. У него не вырабатываются правильные поведенческие паттерны, а при нарушении формирования внутренней речи он не может собой управлять. Отсюда — плохая память, импульсивность, двигательное возбуждение, далеко не покладистое поведение.

— Не про таких ли детей говорят «недолюбленные»?

— Именно про них. Самое главное для ребенка до семи лет — родительская любовь, забота, ласка, живое общение с мамой и папой, ведь именно в этот период закладываются основы личности. Любые знания ребенок может получить потом, но дефицит любви в первые годы его жизни восполнить очень сложно. Именно этот дефицит можно считать причиной многих «взрослых» психологических проблем, а не только СДВГ.

— А если родителей заменяют, например, бабушки с дедушками или другие близкие родственники?

— Степень кровного родства, как и вообще его наличие, в рассматриваемом контексте не имеет значения. Главное, чтобы эти люди находились рядом с ребенком, любили его, передавали ему эмоциональную информацию об окружающем мире. Тогда у ребенка сформируются нужные поведенческие паттерны, с речью и произвольным вниманием все будет в порядке.

— Получается, недолюбленный ребенок несет на себе это проклятие всю жизнь?

— Системы мозга, как и высшие психические реакции, формируются у человека до 12 лет. В это время ребенок невероятно пластичен, и в теории любой дефицит можно восполнить целенаправленным воздействием, научением. Но, как правило, дети с СДВГ проносят его через всю жизнь.

— Почему?

— Потому что, как мы уже выяснили, причины дефицита внимания и гиперактивности кроются в отношениях внутри семьи. Но если подавляющее большинство родителей считают это некоей данностью: мол, такой уж уродился, живем с тем, что есть. В лучшем случае они прибегают лишь к медикаментозному лечению, не влияющему на глубинные причины явления. Но раз причины остаются, то и следствие никуда не исчезает.

— Приходилось слышать о некоей генетической предрасположенности к СДВГ…

— Мне кажется, это ошибочное представление. А тот факт, что гиперактивность «передается» в нескольких поколениях, можно объяснить и по-другому. Дети, не получая в раннем возрасте от родителей должное количество любви и тепла, запечатлевают такую модель поведения и воспроизводят ее уже со своими детьми. Этот феномен можно назвать социальным заражением – сродни тому, что в терминологии мистиков определяется как родовое проклятие. Из поколения в поколение в семье передается похожая модель поведения, поэтому и результат примерно одинаков.

Как правило, устоявшиеся в семье паттерны поведения не меняются, поэтому ребенок вплоть до совершеннолетия сталкивается с одним и тем же. И вероятность того, что ситуация исправится, увы, минимальна. Все это, наоборот, закрепляется, и человек входит во взрослую жизнь с дефицитом родительской любви, что, как правило, становится базой для развития различных невротических состояний и дезадаптационных расстройств.

— Может ли компенсировать недостаток родительской любви в детстве нежность и забота партнера в браке? 

— В теории да, но на практике, как правило, этого не происходит. Мы говорили о том, что человек в своей жизни действует исходя из поведенческих паттернов, заложенных в детстве. Поэтому люди с высокой долей вероятности выбирают для брака партнеров, похожих на своих родителей. И семейная модель будет воспроизводиться – возможно, с небольшими отличиями в частностях, но схожая по базовым принципам. 

— Можно ли изменить эти поведенческие паттерны?

— Можно, но это потребует огромного кропотливого труда психолога и пациента. А прежде всего, человек должен осознать проблему и иметь очень сильное желание изменить ситуацию. Без этих двух условий: осознания и мотивации — все усилия будут тщетны.

— Дети активны и любознательны от природы. Как отличить здоровую непосредственность от СДВГ?

— В том-то и дело, что никаких количественных критериев нет, а подходы к диагностике СДВГ существенно разнятся. Самое общее: если вашему малышу нет семи, и он в течение полугода демонстрирует излишнюю импульсивность, если вы замечаете, что он хаотично и беспричинно двигается, ерзает на месте или карабкается куда-то, если он не может удерживать внимание и постоянно отвлекается на какие-то внешние раздражители, родителям, пожалуй, стоит задуматься о своем поведении в отношении ребенка.

Это остается навсегда на совести родителей: ведь они как никто другой знают, сколько уделяют внимания своим детям, насколько они ласковы с ними, как много общаются. Повторю универсальный совет, о котором говорил уже не раз: в период от рождения и до пяти-семи лет главное для ребенка — родительская любовь и общение. Не бойтесь «залюбить» своего малыша в этом возрасте: здесь тот случай, когда нежности, заботы и ласки много не бывает.