Российские ученые отреагировали на приглашение Бориса Джонсона

В рамках саммита стран G7 в Баварии премьер-министр Великобритании Борис Джонсон обратился к российским учёным, которые «не чувствуют себя в России в безопасности», призвав их переезжать в Великобританию. Это предложение было озвучено политиком, в связи с расширением партнерства университетов Украины и Великобритании, которое позволяет украинским ученым заниматься исследованиями в британских учреждениях, передаёт РБК

«Я считаю, что данное заявление приводит только к эскалации ситуации, сложившейся с интернационализацией науки на сегодняшний день, так как мобильность учёных была открыта всегда, и для этого не нужно никакого особенного приглашения, — сообщила «Московской газете» пресс-секретарь Российского союза молодых учёных Анастасия Бышевская. — Условия, на которых российские учёные согласятся на данное предложение, непонятны. Неясно, будут или нет, заморожены счета наших учёных, оказавшихся в Британии, только потому что они оказались в России, как будут соблюдаться авторские права на их разработки. В нашей стране на данный момент созданы достаточно комфортные условия для развития науки, в том числе и молодёжной, есть широкий перечень мер поддержки молодых учёных, созданы высокотехнологичные лаборатории, есть много научно-технических предприятий, где можно реализовывать свои идеи. Я уверена, что такие условия не будут способствовать массовому оттоку научных кадров за рубеж».

Гораздо больше, по ее словам, пугает заявление британского правительства, в котором сказано, что прерываются все научные программы, которые получали софинансирование с британской стороны.

«Именно это может нанести урон международной науке, — считает пресс-секретарь РСМУ. — Самое страшное, что сейчас происходит — это разрыв связей между сообществом учёных в России, Европе и США. Уже сейчас приостановлены сотни научных проектов российско-германских, российско-британских и российско-американских. Мы должны сосредоточиться на поддержании этих связей, может быть, даже на каких-то личных наработках между отдельными учёными из разных стран, а не следовать озвученному Джонсоном вектору на разрыв этих проектов. Потому что потом, когда конфликт будет, тем или иным образом, разрешён, на восстановление этих связей уйдут десятилетия. Это гораздо больше должно привлекать внимание, чем беспочвенные призывы к российским учёным к эмиграции, не имеющие под собой основы. Те учёные, которые хотят работать за рубежом и так имеют эту возможность и пользуются ей. Когда геополитика касается таких гуманитарных сфер как наука, здравоохранение, спорт, которые должны быть аполитичными, — становится страшно. Здесь просто необходимо сохранить коммуникации во имя будущего, чтобы мировая наука не откатилась на десятилетия назад».

«Зачем комментировать очевидное?» — кратко пояснил заявление британского премьера российский учёный, доктор биологических наук Михаил Гельфанд.

«Вспомните, как Вячеслав Володин (спикер Госдумы, — прим.ред.) обратился к преподавателям, которые не согласны с действиями правительства, с предложением уволиться? Политики действуют в одном направлении», — провёл параллель учёный.

Ранее Михаил Гельфанд рассказывал «Московской» о том, как разрыв международных научных связей повлияет на российскую науку и медицину.

На данный момент в Великобритании нет никаких специальных условий, которые предоставлялись бы российским учёным, а также не реализуются программы, которые предполагали бы эти условия, прокомментировал завлабораторией Института молекулярной генетики РАН Константин Северинов.

«Более того, некоторые университеты и исследовательские центры по собственной инициативе сократили взаимодействия, например, по обмену студентами и совместным исследованиям с учеными из российских организаций, — отметил собеседник издания. — С другой стороны, учёный, обладающий достаточной квалификацией, может подать на позицию в любой английский университет и попасть туда, в случае интереса конкретного работодателя, у которого есть деньги. Для этого не требуется никаких программ, и гражданство кандидата на позицию не важно».

Насколько сейчас может молодой российский учёный реализовать себя в России?

«Условия для занятий академической наукой в России сейчас стали хуже, потому что периодически возникают проблемы с поставкой реагентов, поездками на конференции и оплатой публикаций в международных журналах, — рассказал Константин Северинов. — Без учета всего этого конкурентной наукой становится заниматься гораздо сложнее».

Как может повлиять на российскую экономику, научно-технологическую базу и здравоохранение отток российских учёных в страны Запада?

«Вклад академических учёных в реальную экономику России минимален, — считает Константин Северинов. — Все, конечно, говорят, что, мол, вот мы сейчас уедем, и все станет очень плохо, но в реальности это не так. Если говорить об исследованиях в области биомедицины, то в России они, в подавляющем большинстве, вторичны. Мировые успехи здесь не связаны с деятельностью российских учёных. Если говорить о борьбе со сложными болезнями, то у нас недостаточно разрабатываются, тестируются и производятся высокотехнологичные лекарства, и поэтому мы в этом плане практически импортозависимы. Российские учёные, в силу тех условий, в которые они поставлены, всей историей процесса, к сожалению, вносят небольшой вклад как в российскую экономику, так и в мировую «копилку знаний».

С этим не совсем согласен академик, член-корреспондент РАН и заведующий лабораторией биотехнологии и вирусологии Новосибирского государственного университета Сергей Нетёсов.

«В нашей науке есть направления, ориентированные на практическое применение, — рассказал учёный «Московской газете». — ПЦР-диагностика, иммуно-ферментная диагностика во время коронавируса появилась у нас в те же сроки, что и в западных странах. Правда, большинство академических учёных в этом не участвовало. В России просто необходимо уменьшать разрыв между академической и прикладной наукой, заниматься теми разработками, которые ближе к практическим нуждам нашего населения. Насколько мне известно, до сих пор большая часть вакцин ввозится в Россию, а не производится внутри, хотя для этого есть все возможности. Второй момент — диагностика. Это единственная отрасль биомедицинских наук, в которой мы находимся на международном уровне. И она остро нуждается в государственном внимании. В России во многих тендерах в этой сфере нередко побеждали зарубежные компании, хотя качество нашей диагностики — очень близкое. И то же самое происходит с вакцинами. Все это, конечно, не очень хорошо, потому что таким образом мы поддерживали зарубежные разработки, а не свои».

Нередко в России к молодым учёным относятся по принципу — «талант должен быть голодным», заметил Сергей Нетёсов.

«Я бы не сказал, что у нас молодых учёных «носят на руках». Это совершенно точно. Другое дело, что у нас специалист, который действительно чего-то достиг, имеет очень неплохие шансы устроить свою карьеру. У нас появилась иная проблема — по крайней мере, в той отрасли, где я работаю: закупка реактивов и оборудования очень усложнилась, цена оборудования поднялась для тех, кто работает в России, условия снабжения приборами и реактивами стали суровее», — подтверждает заключения Константина Северинова собеседник издания.

По мнению Сергея Нетёсова, заявление премьер-министра Великобритании Бориса Джонсона — чисто политическое.

«Я знаю все процедуры, которые надо пройти, для получения рабочей визы в Великобритании. Для этого надо иметь специальное приглашение из британского института, на основании довольно большого комплекта документов. Также нужны доказательства того, что претендент имеет достижения, необходимые для работы в этом институте. Это явно должен быть человек молодого возраста. И если в России такой работник был старшим научным сотрудником или выше, то в Великобритании он будет иметь статус человека, только что получившего кандидатскую степень. То есть, он опустится на две ступени ниже и должен будет создавать себе имя заново. Не исключено, что учёные из других стран, в том числе из Украины, сохранят в Великобритании свой статус, который уже имеют, поскольку для них существуют специальные программы. Для российских учёных такой программы нет, и отношение Великобритании к России известно. В целом условия для научной работы там хорошие. Но я бы отнёсся к предложению Бориса Джонсона скептически, и сам уж точно не поехал бы в Великобританию», — заключил Сергей Нетёсов.