Трудовая миграция становится основным инструментом влияния Москвы в Центральной Азии

Тема трудовой миграции в РФ в последнее время стала чуть ли не самой обсуждаемой внутри самой России. Президент Владимир Путин уже создал специальную межведомственную комиссию, которую поручено возглавить зампреду Совета безопасности Дмитрию Медведеву. В её задачи будет входить координация работы различных служб и министерств по регулированию миграции и нейтрализации угроз нацбезопасности, которые возникают в этой сфере

В высоких кабинетах по-прежнему не сложилось единого мнения о том, что делать с мигрантами из ближнего зарубежья и насколько, а также в каком количестве, они необходимы нашей стране. Вице-премьер Марат Хуснуллин уверен, что для достижения национальных целей в области строительства нам необходимо до 2024 года привлечь в страну дополнительно не менее 5 млн иностранных рабочих. Пока власти амнистируют сотни тысяч граждан Таджикистана и Узбекистана, которых ранее выдворили из РФ за нарушение режима пребывания, и разрешают им вновь вернуться в нашу страну, глава Следственного комитета Александр Бастрыкин заявляет о росте преступности среди мигрантов и призывает ужесточить контроль за ними вплоть до введения геномной регистрации, что, естественно, усложнит их путь к получению легального статуса в России. Суждение главы СК вроде бы подтверждается медийной повесткой. За последнее время в одной лишь Москве произошло несколько резонансных преступлений с участием мигрантов. Несколько дней назад уроженец Таджикистана напал с ножом на сотрудников полиции и ранил двух правоохранителей. Инцидент произошёл в момент, когда его пытались задержать по подозрению в краже. Ещё один таджикистанец стал участником драки на станции метро Тульская, где сутки спустя после первого случая двое мигрантов нанесли побои двум стражам порядка, которые хотели проверить их документы. И это новости лишь за последнее время и только преступления, совершённые против сотрудников полиции. На фоне таких событий уже три региона ввели запрет на работу иностранцев в ряде отраслей и особый контроль со стороны правоохранительных органов в данной сфере. Аналогичные по смыслу решения вступили в силу в Калужской и Тюменской областях, а также в Ханты-Мансийском АО. При этом и дефицит трудовых ресурсов, наблюдающийся в России, отрицать также сложно.

Между тем, пока ситуация в сфере регулирования миграции остаётся противоречивой, в неё вмешивается и геополитический фактор. Общеизвестно, что львиную долю потока мигрантов в Россию обеспечивают республики Центральной Азии. При этом часть из них входят в ЕАЭС и, соответственно, имеют более тесные экономические связи с Россией, безбарьерную среду для движения товаров и капитала и т.д., а остальные государства в этом объединении не состоят. Закономерным шагом стал недавний призыв властей Кыргызстана, являющегося членом ЕАЭС, к российской стороне предоставить преференции кыргызским гражданам при въезде с целью заработка по сравнению с уроженцами Таджикистана и Узбекистана, которые в ЕАЭС не входят. Дело в том, что с конца прошлого года мигранты обязаны проходить медосвидетельствование, дактилоскопию и фотографирования. Учитывая ограниченную пропускную способность миграционных органов, дополнительные процедуры занимают немало времени. МИД Кыргызстана предложил ввести отдельный коридор для граждан стран ЕАЭС, что облегчило бы им соблюдение всех необходимых требований. От граждан, уехавших на заработки в Россию, напрямую и очень сильно зависят экономики центральноазиатских республик, что на данный момент остаётся одним из основных инструментов влияния Москвы на эти государства.

Если учесть, что Россия по-прежнему считает крайне важным сохранять постсоветское пространство в зоне своего влияния, российские власти вряд ли будут этим инструментом пренебрегать. В определении дальнейшей политики РФ в этой сфере многое зависит как раз от того, будет ли удовлетворена эта просьба кыргызских дипломатов. Если да, то дополнительный стимул присоединиться к ЕАЭС появится, в первую очередь, у Таджикистана. Его экономика также на треть зависит от заработков, пересылаемых таджиками из России.

Однако несмотря на большую экономическую зависимость от России Таджикистан, а точнее его несменяемый президент Эмомали Рахмон ревностно оберегает свою внутреннюю независимость и не слишком рвётся к сближению с соседями.

Дискуссии об углублении интеграции с Россией ведутся далеко не первый год. С 2016 года таджикские власти начали не очень открытую, но последовательную борьбу с двойным гражданством, договор о котором с РФ действует с 1995 года. В частности, лицам с двойным гражданством запретили занимать госдолжности, а затем было введено наказание за сокрытие второго паспорта.

«Президент Эмомали Рахмон последовательно строит эмират. В такой системе власти, которая мыслится в идеале с династийным правлением, с атрибутами неосредневекового государства, нужна абсолютная лояльность подданных. Двойная лояльность абсолютно недопустима, т.к. она предполагает возможность реализации такими чиновниками чужих интересов», — объяснял мотивы таджикского лидера научный сотрудник Института стран СНГ Андрей Грозин.

Эксперт подтвердил, что с геополитической точки зрения Москва заинтересована в присоединении Таджикистана к ЕАЭС. Россия в принципе ратует за вхождение постсоветских республик в различные военно-политические и экономические структуры со своим доминирующим влиянием, и ЕАЭС здесь не является исключением. Но Грозин добавил, что в таком внешнеполитическом повороте Таджикистана не заинтересован Китай, а Душанбе находится в серьёзной зависимости не только от России. В таджикской экономике в процентном отношении китайских кредитов больше, чем в любой другой соседней стране, и китайский фактор нельзя не учитывать, даже если Пекин напрямую не выражает своего недовольства.

Тот факт, что Таджикистан ждут в ЕАЭС, в конце прошлого года подтвердил посол России в республике Игорь Лякин-Фролов.

«Я считаю, что участие в этой организации было бы полезно и для Таджикистана, и для стран этой организации», — сказал дипломат, добавив, что пока Таджикистан не принял решение даже о статусе наблюдателя при ЕАЭС. Видимо, внутренняя закрытость и ориентация на других игроков пока превалирует над плюсами интеграции с Россией.

С Узбекистаном ситуация ещё сложнее. Там мотивы отказа от присоединения к ЕАЭС более фундаментальные, чем у Рахмона – не сохранение личной власти, а укрепление национального суверенитета. Об этом говорят и эксперты, и сами власти республики.

«Знайте одну вещь. Никто никогда никому не отдаст независимость. Независимость в руках президента, которому доверяет народ», — заявил глава Узбекистана Шавкат Мирзиёев в своём выступлении перед парламентом в 2020 году, когда речь шла о перспективах присоединения республики к ЕАЭС.

Иначе говоря, Ташкент рассматривает вступление в любые подобные структуры, ведомые Россией, как угрозу своей независимости. По этим же причинам Узбекистан покинул ОДКБ и не собирается туда возвращаться. У Узбекистана более прочная экономика и государственность, поэтому его решение вряд ли удалось бы изменить с помощью «пряника» вроде облегчения условий для мигрантов. Неизвестно, сработал бы такой механизм в случае с Таджикистаном или нет, но в случае с Узбекистаном ответ наверняка окажется отрицательным.

Но экономически миграция в Россию для этой страны тоже важна. По данным аналитиков РАНХиГС за допандемийный 2019 год, в России на заработках находились свыше 2 млн граждан этой страны, и цифра ежегодно продолжала расти. К тому же, несмотря на дистанцирование Узбекистана от различных пророссийских объединений, двусторонние отношения с РФ остаются вполне дружественными.

Таким образом, нельзя исключать, что просьба кыргызских партнёров о преференциях для граждан ЕАЭС может быть удовлетворена, но и для граждан других центральноазиатских государств двери на российский рынок труда, скорее всего, останутся в достаточной степени открытыми. По крайней мере, геополитический фактор, который в последнее время при принятии решений играет всё большую роль для российских властей, говорит в пользу продолжения достаточно лояльной миграционной политики.