Идеальный результат эволюции и «нашествие варваров». Что происходит с добром и злом сегодня

«О добре и зле, о лютой ненависти и святой любви…» – еще недавно можно было с уверенностью сказать, что эти строки из известной песни группы «Воскресенье» отражают обычную логику познания жизни. Расширение свободы выбора и веер возможностей, к которым получает доступ все большее количество людей, сегодня заставляют задумываться о незыблемости самой оппозиции «добра» и «зла», о безотносительности смысла этих понятий, игравших основополагающую роль в формировании цивилизации. Что они подразумевают и что с ними происходит сегодня, рассказали клинический психолог Валерий Ивановский и публицист Елена Янушевская

Валерий Ивановский, клинический психолог, основатель академии психологии «ТРИЭТТА»:

— Говоря о таких культурных универсалиях, как добро и зло, мы можем выделить несколько контекстов их смыслового наполнения: как минимум, метафизический, бытовой и культурный. В этическом плане добро и зло – универсальные мерила морали.

В метафизическом плане «добро» и «зло» могут быть поняты как диалектическое единство, диалектическая пара, взаимоотрицающие и взаимобуславливающие начала. В мировых религиях с помощью этих понятий предельно обобщенно определяются первоосновы бытия.

Существуют и чисто бытовые, архаические представления, проявленные, к примеру, в двойственной семантике слов «добро» и «зло». Первое обозначает и специфически нравственные явления со знаком «плюс», и в то же время выступает синонимом материального достатка. Всем известно выражение: «наживать добро». Жизненный процесс – это увеличение массы тела, объёма знаний и силы духа. Добро нарастает с прибавлением и усложнением – и количественным, и качественным. Недаром «добрый молодец» – это прежде всего большой в телесном размере. Крупный. Мы говорим о человеке, прибавившем в весе: «ну ты и раздобрел!» Подобрел, поумнел, вырос – это значит прибавил, увеличился по отношению к прошлому состоянию. А зло – это худо, это разрушение, упрощение и опрощение.

В таких бытовых представлениях есть доля истины. Добро – это всегда движение, развитие и усложнение, а зло – застой и распад. Но тут нельзя не вернуться к диалектической взаимообусловленности этих понятий. Причиной любого движения является наличие двух полюсов – «минуса» и «плюса». Энергия в батарейке перетекает от минуса к плюсу. В процессе познания мы движемся от недостатка, минуса знания к плюсу, к его прибавлению.

С точки зрения психологии и социальных наук, добро и зло нетрансцендентны, они имманентны человеческой жизни и отражают причину, процесс и идеальный результат эволюции как развития и усложнения. Что представляет собой эволюция? Переход от простого к сложному и качественную трансформацию, в которой выражается более эффективная консервация энергии. Высший результат этого процесса – накопление и передача информации.

Елена Янушевская, публицист, кандидат философских наук:

— Обращение к проблеме философского различения добра и зла восходит к древнегреческому мыслителю Сократу. Сократ первым попытался показать, как возможно объективное знание о добродетели, и соединил размышления о нравственном поведении с рациональным познанием. Иными словами, объективные представления о добре и зле базируются на логических критериях их определения и соответственно различения. Согласно представлениям Сократа, оно возможно, так как человек обладает разумом. А значит, мы можем не только постигать различие между добром и злом индивидуально, но и делать это знание предметом объяснения, доступного всем. Сократ считал, что можно научить людей быть нравственными, связывал порочность с невежеством.

Своими идеями Сократ, таким образом, заложил представление, что стремление к нравственному самосовершенствованию, невозможное без различения добра и зла, является целью человеческой жизни. Ведь «хорошая жизнь», в основе которой лежит нравственное поведение, это итог личного выбора, а не «дар богов».

В философской этике с размышлениями о добре и зле тесно связана проблема свободы. Если у нас есть свободный выбор, есть соответственно и возможность различать добро и зло. В спорах о существовании свободы было сломано немало философских копий. Рационалистическая традиция в европейской философии соединена с идеализмом, в системе таких мировоззренческих координат свобода и есть порождение разума.

В пользу таких взглядов, конечно, говорит то, что, даже будучи вплетенным в цепочки природной обусловленности, человек – единственный биологический вид, способный управлять своими инстинктами, а значит, нести ответственность за свой выбор.

Сама актуальность подобных споров на протяжении большей части европейской истории была маркером ее определенного культурного состояния. Культурное мышление в матрице бинарных оппозиций характерно для христианского типа культуры. Одним из проявлений подобного стиля мышления является построение дуалистических онтологий, противопоставляющих дух и материю и подразумевающих иерархичность бытия. Между Абсолютом, порождающим мир, и небытием лежит определенная градация и онтологических уровней, и степеней совершенства.

В 20-м веке в западном мире происходит резкий скачок материального уровня жизни и одновременно ее усложнение. Смена социальных условий выводит на историческую арену новый тип культурного мышления. Отрицающий культурную иерархию, бинарные оппозиции, децентрирующий культурное и социальное пространство и провозглашающий странную свободу без границ, устойчивых социокультурных норм. Нельзя сказать, что постмодернистский проект уже не сдал свои позиции, но мы живем в мире, где виртуализация жизни (а в виртуале возможно практически все) вкупе с подобными идеями создают условия для восприятия реальности как полностью свободной от каких-либо ограничений и фактически без каких-либо не то, что вертикалей-иерархий, а вообще без ценностных и истинностных ориентиров.

В ходу понятие «постправды». Это большой вопрос: нуждается ли в смысле и истине (моральной, эстетической, ценностной) полностью удовлетворенный витальный человек? Современное состояние людей, находящих удовольствие в ниспровержении гениев и обесценивании героических поступков, наводит на мысль, что человек начал свой путь обратно на дерево.

Когда существует ценностная вертикаль, направленная к пьедесталу, занимаемому неким «высшим совершенством» (Богом-Творцом в христианстве), то причастность ему наделяет и всех этим качеством, пусть и в разной мере или чисто потенциально. А если такой вертикали не усматривается, то нет и человека, отнесенного к ценности и идеалу человеческого достоинства, добра и красоты. Поэтому все бытовые аргументы в духе «а что, простой человек не имеет право на счастье, каким бы он ни был?» или «а что, гении не такие же люди?» представляют собой, на мой взгляд, лишь завуалированные попытки оправдать то, что вне всяких «иерархий», дать право на существование биомассе. Мы как будто переживаем новое нашествие варваров. Кстати, у канадского режиссера Дени Аркана есть замечательный фильм с таким названием, фильм 2008 года. Отраженные в нем социальные тенденции развиваются по нарастающей. Фильм становится все более актуальным.