К середине века перестанем греться? В Глазго дали планете всего 50 лет

По итогам конференции должны принять свод правил и процедур по реализации механизмов международного сотрудничества в осуществлении климатических проектов по статье 6 Парижского соглашения, пояснил Георгий Сафонов. Речь идет о проектах по аналогии с Киотским протоколом, когда деньги с мирового углеродного рынка привлекались на экологические проекты в разных странах. Для России это – возможность доступа к международным инвестициям в реализацию собственных проектов по уменьшению выбросов или поглощению углерода лесами.

В 2020 году оборот мирового углеродного рынка достиг 229 млрд евро. В начале 2021 года к нему присоединился Китай, создавший самую крупную в мире национальную систему торговлю квотами на выбросы СО2. Однако углеродное регулирование не ограничивается только торговлей, ряд развитых стран через налоги стимулируют производителей переходить на «зелёные» модели. Так, Евросоюз намерен ввести налог на всю углеродоемкую продукцию. При импорте в ЕС таких товаров как сталь, алюминий, химудобрения, цемент, электроэнергия, уже с 2023 года придется платить налог за выбросы СО2, который связан с производством этой продукции. Сегодня цена на углерод в ЕС – 60 евро за тонну СО2. Таким образом, при мировых ценах за тонну стали в 200 евро, российским экспортерам придется только в виде налога заплатить 540 евро, так как в одной тонне отечественной стали углеродный след достигает восьми тонн СО2

Кроме того, многие зарубежные инвесторы стали отказываться от вложений в российские активы, связанные с ископаемым топливом. Шведский пенсионный фонд продал свою долю в Газпроме, а международный инвестиционный фонд PIMCO, у которого в управлении почти $2 трлн долларов США, отказался от вложений в «зеленые» облигации РЖД, поскольку больше 50% грузооборота компании приходится на уголь и нефтепродукты.

По словам Георгия Сафонова, отечественный бизнес с опаской смотрит на происходящие изменения в сфере климатического регулирования. В последние годы на международном рынке стали широко применять ESG-подход (Environmental. Social. Governance), предполагающий социальную, экологическую ответственность, а также прозрачность и эффективность управления. Уже более 130 международных банков заявили, что будут учитывать влияние бизнеса заемщиков на глобальное потепление при выдаче кредитов. «Если компания не отчитывается по стандарту ESG, можно ждать более высоких ставок по кредиту, потому что для банков не совсем известно, что вы делаете в своей компании – может, убиваете своими производствами все живое, – пояснил эксперт. – Таким образом экологичность становится весомым фактором, влияющим на стоимость капитала и активов».

Российское государство на уровне первых лиц последовательно выступает за соблюдение принятых международных климатических обязательств. Весной 2020 года был опубликован проект Стратегии низкоуглеродного развития до 2050 года. Накануне конференции в Глазго правительство РФ утвердило эту Стратегию, взяв за основу целевой сценарий по декарбонизации экономики. Это потребует инвестиций в снижение выбросов парниковых газов в объёме около 1% ВВП в 2022–2030 годах и до 1,5–2% ВВП в 2031–2050 годах. В документе заявлено оказание мер поддержки в отношении внедрения безуглеродных технологий, развитие «зеленого» финансирования, меры по сохранению и увеличению поглощающей способности лесов и иных экосистем, поддержка технологий улавливания, использования и утилизации парниковых газов.

В Greenpeace России считают, что этих целей недостаточно, чтобы к середине века приблизиться к углеродной нейтральности. «Российские власти в качестве основного решения по декарбонизации продвигают атомную энергетику, что, на наш взгляд, тоже неправильно, поскольку несет серьезные риски аварий, а проблема отходов никем не решена до сих пор, – говорит эколог. – К тому же, это очень дорого в сравнении с более чистой возобновляемой энергетикой. Кроме того, правительство возлагает огромные надежды на возможность поглощения углерода нашими лесами, на то, что первоочередные мероприятия в рамках движения к углеродной нейтральности будут вести в лесном хозяйстве. Для этого предпринимается попытка легализовать методологию подсчета поглощающей возможности лесов в сторону увеличения их потенциала. На «бумаге» новая методика может увеличить этот потенциал, но в реальности российские леса скоро можно будет отнести к источнику выбросов, так как они горят все сильнее и предпосылок, что пожаров будет значительно меньше, пока нет, в том числе из-за набирающего обороты климатического кризиса».

Василий Яблоков также является автором карты «Чем дышит Москва?» По его словам, столица очень прогрессивно ведет транспортную политику. Это первый регион страны, который заявил об отказе использования общественного транспорта на ископаемом топливе и целенаправленно ведет политику по сокращению количества машин на дорогах, что в свою очередь ведет к сокращению выбросов и в том числе к улучшению качества воздуха. Кроме того, столичные власти занимаются «зелеными» облигациями. Средства, полученные в результате их размещения, будут направлены на финансирование экологически значимых проектов города.

«В какой-то степени Москва является одним из лидеров в продвижении климатической повестки», – признал эколог.