«Некая компенсация чувства вины»: психолог Валерий Ивановский рассказал, почему родители берут детям репетиторов

Согласно последним статистическим данным, в России каждая четвёртая семья с детьми школьного возраста пользуется услугами репетиторов. Эта часть жизни российских семей стала настолько важной, что на частные уроки власти даже разрешили тратить средства из материнского капитала. Однако специалисты предупреждают, что многочисленные дополнительные занятия далеко не всегда полезны для детей. Клинический психолог, нейропсихолог, основатель академии «ТРИЭТТА» Валерий Ивановский в интервью «Российской газете» рассказал, что первопричиной повальной моды на репетиторов может быть система образования, которая в последние годы перегружена различными экспериментами, такими как ЕГЭ, ВПР и др., а часть возникающих проблем в учёбе перекладывается со школы на самого ученика и его родителей

«Московская газета» поговорила с Валерием Ивановским о том, почему репетиторство обрело такую популярность в нашей стране, какое влияние оно оказывает на жизнь школьников, и насколько оправданы надежды родителей на помощь репетиторов.

Зеркало бед отрасли образования

— Валерий Валерьевич, в чем корни такого всеобщего в последние годы социального явления как репетиторство?

— Мы не можем с вами рассматривать эту ситуацию изолированно, в отрыве от более широкого контекста. Ведь, если оценивать эту ситуацию, в общем и целом, то получается, что репетиторство – это некая реакция на то, что творится у нас в системе образования.

Но я хочу сказать, что вопрос репетиторства не возник ниоткуда, не просто материализовался в воздухе. Это такое комплексное явление, имеющее множество причин. Я думаю, что, с одной стороны, наиболее фундаментальной причиной явилось то, что система образования так или иначе оказывается не совсем комфортной и адекватной конечному потребителю знаний, причем мы берем здесь и детей, и их родителей.

Поэтому и возникла такая ситуация, когда те недоработки, которые существуют в системе образования, необходимо было компенсировать, в том числе при помощи репетиторов. Я думаю, что если задаться желанием и изучить вопрос, то мы заметим, что число репетиторов с течением времени увеличивается.

Начиная с начала 2000-х годов и по сегодняшний день это время отмечено достаточно большим количеством самого разного рода экспериментов в сфере образования. Мы переходили от одной системы обучения к другой, вводили разного рода ЕГЭ, внедряли в школах различные программы.

И репетиторство стало следствием всех этих экспериментов. Вероятно, и здесь есть разные причины. Репетиторство – это своего рода ответ на то, что в связи с определенными особенностями преподавания дети просто не успевают схватывать, усваивать материал. Мы говорим про всю школу – от начальных до выпускных классов. Поэтому родители пытаются эту тенденцию самостоятельно переломить. Это, кстати, характерно для современного периода, когда большинство проблем, которые возникают и в процессе обучения, и поведения, школа перекладывает на родителей.

Особняком стоит очень большая тема – о репетиторах, которые готовят детей к ЕГЭ. Получается ребенок 11 лет учится, а качество усвоения материала таково, что для прохождения этих тестов ему необходима дополнительная стимуляция в виде тех же самых репетиторов? Третий вопрос — он находится на стороне родителей.

Где грань между родительской любовью и глупостью

— Если говорить о родителях, некоторые берут ребенку репетитора, даже не дожидаясь, когда у него начнутся проблемы с конкретным предметом, что называется, наперед. Это правильно?

— Если мы отодвинем на задний план то, о чем я только что сказал относительно особенностей функционирования образования, думаю, что есть две достаточно серьезные причины, по которым родители берут детям репетиторов.

Первая связана с тем, что родители по тем или иным причинам не в достаточной мере выполняют свои родительские обязанности или им кажется, что они недостаточно много времени проводят со своими детьми, недостаточно много уделяют им тепла и внимания. И это они хотят компенсировать за счет занятий с репетитором. То есть, часть своего внимания, заботы, которую родители не могут дать или недодают детям, они переносят на репетиторов. Получается, что это некая компенсация своего чувства вины.

— Есть семьи, в которых дети занимаются одновременно самыми разными видами дополнительной деятельности, например, в музыкальной школе, посещают спортивные секции, изучают иностранные языки, и т.д. И родители очень довольны собой, когда рассказывают о таком разнообразии. Как Вы думаете, это можно считать одним из способов демонстрации ребёнку своего внимания и заботы?

— Очень хороший вопрос. Да, это один из способов, то есть некая компенсация. Также это может быть компенсация остро переживаемого чувства своей некомпетентности. То есть родитель понимает, что на нем лежит архиважная обязанность не просто дать жизнь новому члену общества, но и надлежащим образом его воспитать. Вот за этими лозунгами скрывается пустота. Родитель осознает, что он должен, а что конкретно – не понимает.

«Я должен воспитывать своего ребенка для того, чтобы он вырос хорошим человеком». А вы можете объяснить, что такое «хороший человек»? Это же очень важный вопрос. Или «я должен сделать так, чтобы мой ребенок хорошо учился». А что такое «хорошо учился»? Для чего?

Когда мы переходим от уровня этих лозунгов и постулатов, от формы – к содержанию, оказывается, что здесь пустота. И родителя это пугает. Это достаточно распространенная ситуация. И для того, чтобы компенсировать это, он начинает запихивать в ребенка всё, что только возможно. «Это же пригодится, ребенок вырастет подготовленным, он вырастет со знаниями и умениями», и т.д. Многие родители рассуждают так: «чем больше я в ребенка запихну, тем больше я его подготовлю к возможным внешним ситуациям, с которыми ему придется столкнуться».

Время, когда боятся взрослые

— Налицо какой-то страх, казалось бы, взрослого человека перед будущим, собственный бессознательный страх...

— Это страх, во-первых, перед своей некомпетентностью. А во-вторых, это страх уже перед собственной жизнью, которую родители переносят на своих детей. Получается, что родители, прожив определенную жизнь, осознав свои огрехи, что они не достигли каких-то вершин, не добрали чего-то, не осуществили свои планы, вместо того чтобы работать над собой, получить дополнительное образование, пойти на курсы, начинают всё это переносить на своих детей и реализовывать в них.

— Бывает, взрослым самим хочется заняться иностранным языком или танцами, но они сами себе отказывают в этом, считая, что не должны отрывать себя от семьи и заботы о детях…

— Да, и такая мама реализует уже не себя, а свое «я» через своего ребенка. Эту ситуацию очень хорошо описал Оноре де Бальзак в произведении «Утраченные иллюзии». Там можно проследить за взаимоотношениями главного героя Люсьена де Рюбампре и некоего монах. Он как раз всячески его развивает и живет его, главного героя, достижениями. Кстати, всё это заканчивается катастрофой для обоих.

Возвращаясь к нашей теме, ведь помимо этой психологической стороны, связанной с родителями, которые пытаются компенсировать какие-то свои нереализованные личностные свойства, есть и другая сторона. Всё это огромное количество совершенно бессистемных кружков, занятий значительно истощает нервную систему ребенка. Растущий организм не может воспринимать больше, чем в него заложено.

— А в итоге приходится слышать жалобы уже от самих репетиторов о том, что ребенок, который не успевает сделать школьные задания, поставлен перед необходимостью решать еще и дополнительные задачи.

— Абсолютно, верно.

— И вместо помощи мы получаем замкнутый круг, когда у ребенка начинаются проблемы с успеваемостью…

— Да. Ведь ребенок – это во всех смыслах динамика, а не статика. Мы не берем какой-то застывший срез «в этом году добился этого, в следующем – пойдет на такие-то курсы». Это полномасштабный рост, огромное видоизменение. Он развивается физиологически, физически, увеличивается в размерах его организм, развивается мозг, усложняется нервная система, происходит развитие эндокринной системы. Огромные морфологические, функциональные комплексы находятся в развитии, в постоянном видоизменении. А для того, чтобы все процессы происходили без сбоев, требуется огромное количество энергии.

И к этому еще добавляется такая умственная нагрузка. Ведь мозг потребляет в нормальном, не в стрессовом состоянии до трети всей энергии, которую вырабатывает организм. А всеми этими занятиями сверх нормы забираются все лимиты, организм обкрадывается. И получается, как всегда, «благими намерениями, выслана дрога в ад».

— Когда находишься в «мамином» обществе, кажется, что мы, пусть завуалированно, но начинаем прямо хвастаться своими детьми, какими-то экзотическими занятиями, катаниями на лошадях, и т.п. Удивляемся напоказ: «Как это ваш ребенок сам учится? С репетиторами не занимается английским языком?» Или есть примеры, когда родители возмущаются, что в школе плохо преподают английский язык, хотя школа считается элитной. А потом оказывается, что все занимаются параллельно с частными преподавателями. Зачем тогда рвались в эту школу, если там такой уровень, а она еще и платная? Можно ли говорить о моде на дополнительное изучение английского?

— С одной стороны, мы с вами называем это более легко и спокойно эмоционально воспринимаемым словом «мода». Но за этим словом скрывается комплекс неполноценности, который родители пытаются компенсировать — «чтобы действительно исправить какие-то собственные недостатки или недоработки, мнимые или реальные, необходимо затрачивать большое количество энергии и времени». Например, «Я хочу выучить иностранный язык».

Представляете, если мы возьмем неидеальные условия. То есть у человека сейчас – мы берем не только Москву, но и другие регионы – постоянный, тотальный дефицит времени и энергии. Жизнь усложняется, необходимо тратить практически всю энергию для того, чтобы обеспечивать семью, и т.д. И мы просто не можем (или не хотим) найти время для того, чтобы учить английский язык. А ребенок, получается, должен это время найти. И всё из лучших побуждений: «Это мое, плоть от плоти, я за него в ответе...» И, с другой стороны, на нем же гораздо проще экспериментировать. Одно дело самому найти каждый день полтора часа и сидеть, корпеть над учебниками, а другое, сказать: «Ну-ка, давай учи! Тебе это все пригодится!»

Тут и уровень энергетических затрат совершенно разный, а удовлетворения гораздо больше — мы же это якобы делаем не для себя, а для другого. А в иерархии ценностей, чем большее количество людей ты облагодетельствовал, тем счастливее ты себя чувствуешь. И поэтому, заставить ребенка учить — с одной стороны, — это наименее затратно во всех смыслах, а с другой, дает гораздо большее удовольствие и удовлетворение.

Нужно ли россиянам учить китайский?

— А как объяснить стремление некоторых родителей начать обучение ребёнка китайскому чуть ли не с младших классов? Это тоже нереализованные желания самих родителей?

— Это несколько другое. В случае с китайским языком накладывается, с одной стороны, объективные обстоятельства и наши реакции на них. Например, сегодняшняя жизнь настолько ускорилась, она каждый день настолько видоизменяется и ставит перед нами такие задачи, которые раньше были несвойственны этой жизни.

Мы вспоминаем с ностальгией Советский Союз и, посмотрите, что говорят люди: «Я знал, что государство будет обо мне заботиться, я окончу школу, поступлю в институт, гарантированно получу работу, буду получать свои 120 рублей, мне дадут квартиру, куплю квартиру, потом шкаф, комод, и т.д.» То есть, жизнь, она была стабильна, человек мог планировать на десятилетия, он чувствовал себя комфортно, приспособленным к жизни. А значит цена у этих знаний и умений была адекватна окружающим условиям.

Сейчас же мы с утра просыпаемся и не знаем, что будет в обед. И это сам по себе гигантский стресс. И человек пытается каким-то образом найти адаптивные механизмы.

Приземляя всю эту ситуацию к китайскому языку, напомню: еще вчера мы, условно, были ориентированы на Запад, а сейчас вдруг оказалось, что мы делаем разворот на Восток. Вдруг возникла мода на китайский. И поэтому родители пытаются свои страхи компенсировать в детях. То есть «мне страшно, я не знаю, как повернется жизнь. Но я уже сейчас, сегодня подготовлю своего ребенка, пусть он учит китайский, он ему пригодится, потому что, видишь, что происходит в мире?» Это не очень корректный способ найти адаптационные механизмы к пугающей, ускользающей реальности.

Каждый четвертый первоклассник учится с репетитором

— Поэтому мы так рано начинаем прибегать к репетиторам? По разным подсчетам, в последние годы уже четверть первоклашек растет при репетиторах.

— Да. Мы начали с того, что это как раз говорит о том, что вопросов к образованию становится всё больше. Подчеркну еще раз, что репетиторство возникает не из воздуха, равно как и мода.

— То есть существуют причины настоящие?

— Складываются какие-то внешние причины, и они на самом деле оказывают очень серьезное влияние и давление на нас. И поэтому мы вынуждены искать какие-то способы адекватно реагировать на это.

— Значит есть и объективные причины, помимо родительского тщеславия?

— Вопрос не в тщеславии. Вопрос в тотальной тревоге и в страхе перед днем сегодняшним и завтрашним. Это несколько другие акценты.

— Это можно назвать родительской незащищённостью?

— Да, это попытка со стороны или с уровня своих возможностей, наличных сил и средств каким-то образом адаптироваться, не свалиться в тревогу, не выпасть из жизни, не попасть в какие-то реабилитационные центры, остаться в жизни и остаться адекватным в этой жизни.

— Когда материнский капитал только вводили, было достаточно мало возможностей его потратить. И отношение было такое, что это такая «кубышка», которую можно открыть только в крайнем случае, на самые серьезные цели, например, жилье. А сейчас уже размышляют, нельзя ли потратить его на дополнительное образование. Эта тема действительно так важна для родителя?

— Вопрос в том, о чем мы с вами говорили. Это не некий волюнтаризм «хочу туда, хочу туда». Суровая неумолимая необходимость двигает нас к этому. То есть количество вопросов, сложностей в социальной сфере нарастает. Родители не могут самостоятельно с этим справляться. И государство, так как у него тоже ограниченный ресурс, вынуждено распространять эти деньги, делать их всё более и более универсальными. И это на самом деле очень «тревожные звоночки» со всех сторон.

Хочу остановиться на репетиторстве детей и поведении родителей, вопросах воспитания, целеполагания. В любом случае, когда родители пытаются подготовить детей при помощи репетитора — это компенсационные механизмы. Неважно, чем это продиктовано, в любом случае это отражается на детях.

Постулируется, что репетиторство, эта родительская забота, должны принести ребенку благо. Потому что, как мы с вами уже выяснили, родители имеют весьма расплывчатое понимание о том, что от них требует их роль как родителей.

И в этом плане я хотел бы им помочь, подсказать, что на самом деле самая главная задача, которая требуется от родителей, с точки зрения науки, психологии, – это с момента рождения ребенка до старших классов, в течение всего дошкольного и школьного периода дать ему максимум любви. Всё! Если они будут относиться с любовью к своему ребенку, он вырастет и умным, и подготовленным, сильным физически и морально, и интеллектуально. Ему не нужны эти «костыли» в виде многочисленных кружков.

Если провести какие-то эксперименты, с одной стороны, окажется, что в 9 случаях из 10 все эти усилия пропадают напрасно, потому что это не делает детей ни более подготовленными, ни более разносторонними. И все эти навыки им в дальнейшем в жизни никогда не пригождаются.

Общение движет саму жизнь вперед

— И ведь репетиторы, по сути, дублируют школу, не предлагая иных подходов к процессу обучения?

— Именно. Возникает ситуация: если мы берем идеальный учебный процесс, получается, что ребенок приходит в школу, ему дают какие-то знания, и если он что-то недопонимает, то находится в активном поиске этих знаний, их усвоении. И это сразу повышает его мотивацию. То есть, получается «я что-то ищу, я что-то хочу, я подошел к учителю, я порылся в интернете». Он в любом случае находится в активном поиске. А когда мы говорим о репетиторах, они заставляют его занимать пассивную позицию. То есть, ребенок является не активным субъектом в поиске знаний, а пассивным. Он сидит в школе, слушает вполуха, потому что знает, что если «что-то не понял, то спросит у репетитора».

Ведь распространена ситуация, когда дети начинают делать домашние задания с репетиторами, а потом родители платят репетитору, чтобы он делал «домашку» за учеников. И это всё на самом деле имеет очень серьезные последствия, связанные с тем, что формируется у ребенка так называемый «внешний локус» поведения. То есть он ждет, что всё в этой жизни, все его достижения зависят не от него, а от кого-то внешнего.

— На самом деле, так и есть. И к старшим классам дети, которым изначально на какое-то время требовалось «ручное управление», например, из-за дефицита внимания, становятся пассивными потребителями информации, которым самим ничего не интересно…

— Именно об этом я и хочу сказать. А потом такое отношение генерализируется и переносится на жизнь в целом. Это же формирует и отношение к работе, и вообще ко всему. Не будем говорить, что такая ситуация возникнет обязательно, но это является достаточно серьезной предпосылкой.

И получается, что родители размывают свою роль, когда они заменяют себя, свое время, которое они могли бы провести с ребенком, этими эрзацами, другим взрослым, который позволит человеку формироваться, получать необходимые знания, и т.д. Если во всё это углубляться, возникает непростой и очень болезненный вопрос, который имеет гораздо более продленные последствия, чем те, о которых мы можем себе представить.

— Для нас как общества?

— Да. С одной стороны, это важно для ребенка, потому что это формирует такого, пассивного гражданина и человека, от роли каждого из которых затем и складываться общая судьба государства. То есть это ведет к неизбежной стагнации и деградации, в конечном итоге к отставанию во всех сферах. Потому что только через деятельного человека, человека мотивированного мы можем чего-то добиться.

Ведь говорят: «Труд из обезьяны сделал человека». Труд, в любой его форме творчески — это залог того, что человек будет входить в контакт с разными гранями реальности, этот контакт будет заканчиваться тем, что станут меняться и сам человек, и даже реальность. Предполагается, что всегда в лучшую сторону. Потому что любой такой контакт ведет к усложнению, к более глубокому понимаю и себя в жизни, и, в конечном счете, движет саму жизнь вперед – к созиданию.

Действия вопреки: держимся корней

— Если вернуться к репетиторам, мне кажется, есть и позитивный момент. Родители стали предполагать, что дети могут и сами, пусть за небольшие деньги, но подработать. К примеру, старшеклассник только что сам сдал ЕГЭ, еще всё хорошо помнит, и он с подростком занимается, учит, зарабатывает. Почему нет?

— Вы абсолютно правы. Дело в том, что любое явление, любая вещь в этой жизни, она не линейна, она многогранна. Поэтому, безусловно, в этом присутствует момент горизонтального взаимодействия, горизонтального установления связи. Это то, что сейчас государство, и чиновники, и общество ищут в виде скреп, идеологии, каким образом это горизонтальное общение усилить, чтобы мы из атомарных единиц из себя представляли спайную массу индивидов, которая бы именовалось обществом с общими целями, задачами, сочувствием, взаимопомощью, и т.д.

И вот такие вещи — абсолютно позитивный пример того, как общество может самоорганизоваться и, как бы ни было трудно, заниматься взаимопомощью, взаимовыручкой. Но в эти благостные рассуждения «ложку дегтя» добавляет то, что происходит, по сути, замещение сферы образования научной, профессиональной некой кустарщиной, гаражной экономикой.

И опять же, мы с вами выходим на то, о чем говорили с самого начала, – сигналы того, что со сферой образования, вероятно, что-то не так. А если мы сюда еще добавим то, какие сверхусилия принимает государство, чтобы в сферу образования втиснуть и патриотизм, и мораль, и нравственность… Таким образом хотят удержать общество и от каких-то тенденций, и от распада, расслоения, деградации, и т.д.

То есть мы видим, с одной стороны, огромное количество бюрократического внимания, которое уделяется сфере образования, регламентов, которые все спускаются и спускаются «сверху». С другой стороны, происходит снижение роли официального образования и замена его кустарными понятиями. «Кустарными» — не в плане негативных тенденций — например, есть человек, который горит искренним желанием помочь друг другу, но не имеет достаточных компетенций. Поэтому в результате такое решение — поможет он или нет — это всегда воля случая.

— Все-таки должен быть педагог или наставник, который направит?

— Верно. Сфера образования – это архиважная область нашего социального бытия, потому что на образовании, которое дает человеку мировосприятие, формирует и самого человека и его отношение к миру, дает ему понимание того, что такое мир, что такое человек и каково надлежащее взаимодействие между ними, — это всё отдается на откуп случайности. Как говорили раньше «бытие определяет сознание».

А именно качество бытия задают наука и образование. Мы же можем с вами представить мысленный эксперимент, как выглядит человек, который окончил три класса в школе и чем он движим в этой жизни, к чему он придет, какой он вклад внесет в общее дело. И какой вклад внесет человек, который окончил школу, институт, написал кандидатскую, работает в научной производственной сфере, и т.д.

Более того, я могу сказать, что, чем ниже уровень образования, тем более человек движим эгоистичными утилитарными инстинктами. То есть: «Я плюю на всех, важен только я, важно качество моей еды, качество моих физиологических потребностей, на всех мне наплевать». Оно так всегда неизменно и бывает. А чем более человек образован, тем больше он понимает, что его жизнь зависит от окружающих, тем лучше он к ним относится. Тем больше он вносит в общественное позитивного, и тем больше это позитивное возвращается к нему. То есть, «чем больше я даю, чем больше я живу для других, тем наша общая жизнь становится лучше».

— А это не какие-то оторванные от реальности лозунги?

— Это – сама реальность. Она может иначе восприниматься только людьми, у которых как раз уровень образования недостаточен. Мы все – продукты общественные, хотим мы этого или нет. Любой человек — он мыслим только в обществе. Потому что справедлив эффект Маугли, тот человек, который с детства воспитывается животными, он и становится тем животным, которые его воспитали. Если это были волки, это получается волк в человеческом обличии.

И, знаете, когда заканчивается сензитивный период, когда человек еще может стать человеком, любые потуги потом не позволяют этого человека переучить (человека-волка обратно в человека). И в этой связи, это очень важная мысль, что условие, надлежащее тому, чтобы человек жил как человек, – это общество. А то качество общества, в котором он живет, зависит от каждого. И от нас, и от всех в совокупности.

Поэтому и понимание этого дает только уровень образования. А значит, чем оно выше, тем и это общественное, социальное ядро в человеке больше развивается. Потому что расширяются его горизонты, расширяется глубина понимания жизни. Он начинает осознавать, что всё в этой жизни взаимосвязано, и от его поступков, от его каких-то жестов зависит очень многое.

Человек или принимает это, или нет. И это общее незримое участие в том, что он увеличивает количество добра в этой жизни, или он занимается тем, что увеличивает количество зла; он служит прогрессу или, наоборот, деградации. И это всё зависит от каждого из нас, от нашего конкретного слова, конкретного поступка. Это всё дает образование, какой бы сферы деятельности это ни касалось. Наше понимание – и есть принятие этого мира.

Ответственность как принцип

— Следовательно, мы фигуру репетитора используем в реальной жизни как некую прокладку между собой?

— Абсолютно, верно. То есть, мы отдаем кому-то на откуп то, что мы обязаны были бы делать сами. Обязаны, если мы ответственно относимся к себе, к нашим детям и к жизни.

— И ведь если родитель – не специалист по какому-то предмету, он может делегировать эту функцию репетитору? Ведь зло – это когда отдаёшь на откуп преподавателю уже нечто большее, часть собственных родительских прав?

— Безусловно. Когда вместо простого репетиторства на него начинают вешать несвойственные ему задачи.

Мы с вами задаем тенденции. Конечно, каждая ситуация требует индивидуального подхода, существуют обстоятельства, иногда непреодолимые, когда мы вынуждены так или иначе поступать. По-другому просто не можем. Но может же быть ситуация, например (мы фантазируем), когда вы со своим ребенком говорите: «Слушай, тут есть определенные проблемы». Вместо того, чтобы отдавать всё это на откуп: «А что у вас там преподаватель? Почему ты не усваиваешь это на уроках? Давай мы с ним поговорим?» И такое поведение – это уже не просто, что «мы откупились».

— Да, но иногда нужно больше погрузиться в школьную действительность, чтобы выяснить, что там «дают». И, оказывается, три раза в неделю уроки бесплатные, что где-то можно было подойти, познакомиться с учителем, попросить...

— Да. Это тяжело, в том числе и морально, потому что мы говорим себе: «Я боюсь учителей, мне с ними страшно разговаривать, они скажут что-нибудь плохого про ребенка. Я вообще чувствую себя неловко». Поэтому мы… и «откупаемся». А здесь ты, наоборот, покупатель, клиент, который всегда прав.

— Бывает, что вроде правильно всё сделал, но это всегда – компромисс, причем, компромисс – не самый лучший. Чтобы оплатить репетитора, мы вынуждены два часа больше каждый день работать, чтобы хватило на всё. Забираем у ребенка время, получается?

— Да. Получается, что родители обкрадывают и себя и ребенка. Хотя результативнее, но и сложнее сделать по-другому. Возможно, в принципе. Многие родители действительно работают, но при этом они больше погружены в школьную реальность, которая считается невидимой в старших классах. Более видимой для родителей она, наверное, становится с класса пятого.

На самом деле, проще всего критиковать, но так получается. Мы отчуждаем себя от ребенка. И как эрзац за деньги одного репетитора, второго и третьего – сами себя этим успокаиваем, пытаемся таким образом бороться с тревогой. Но раз возникают такие вопросы, всё равно в глубине души мы чувствуем эту тревогу и понимаем, что не всё так просто и однозначно…