«Только государственное распределение!»: эксперты рассуждают о решении кадровых проблем в медицине российской глубинки

По данным Счетной палаты РФ, с 2017 года численность медперсонала в стране сократилась на 42 процента

Одно из тверских СМИ опубликовало обращение жителей Торопца (город рядом с границей Тверской и Псковской областей) к губернатору Тверской области Игорю Рудене:

«Торопецкий район с населением более 17 тысяч человек фактически остался без медицинской помощи: закрыт родильный дом, отсутствуют педиатры, острая нехватка терапевтов, невозможно получить стоматологическую помощь — работает один врач. С 22.06.2020 года, в связи с отсутствием врачей, закрывается хирургическое отделение. Полное отсутствие профильных специалистов: ЛОР, невропатолог, онколог, гинеколог, уролог, травматолог, нарколог, УЗИ-врач, гастроэнтеролог. Теперь жители Торопецкого района вынуждены добираться за необходимой помощью большое количество километров, что ставит жизнь и здоровье людей под угрозу».

Андрей Истомин, депутат Законодательного собрания Тверской области:

«Для тверской медицины нехватка врачей крайне острая проблема. В Максатихе и Кимрах из-за этого родильные отделения закрыты. У нас медицинский вуз имеется вроде бы, где учатся студенты даже из Индии и Африки, а специалистов нет. Мы сейчас как раз ставим вопрос о том, чтобы жителей Тверской области, которых тверская медакадемия выпускает по профнабору, больше направлялось именно в наш регион. Один доктор из ближнего зарубежья приезжала, я знаю, но встала проблема с жильем: человеку было негде жить. И что дальше? Снимать самому квартиру на мизерную зарплату? Так это легче сделать в том же Подмосковье или где-то в другом месте, где зарплата гораздо выше.

Формально программы предоставления жилья действуют, но их возможности, во-первых, крайне ограничены, поскольку финансирование идет из региональных бюджетов. А во-вторых, там очень много ограничений, и не все под эти программы попадают. Например, если специалист из ближнего зарубежья — он может и не попасть под эту программу. А больше никто не едет. То есть эти программы не настолько привлекательны, чтобы люди бросились в глубинку. В Подмосковье

«Земский доктор» — это одно, а в Торопецком районе, где и дорог нет, совсем другое.

Региональными силами с этой проблемой не справиться. Нужна федеральная программа. Отдельные ситуации по Кимрам или Максатихе региональные власти, конечно, урегулируют, если привлечь к этой проблеме внимание. Но такая же проблема у нас по всей области в райцентрах. Там одного врача нет, здесь другого, еще где-то третьего. И решается это закрытием отделения и маршрутизацией, а не поиском нужного специалиста. Людей возят за 70, за 100 километров».

Артем Гончаров, депутат Законодательного собрания Тверской области:

«Проблемы со здравоохранением в муниципалитете есть уже давно. Там были волнения два года назад, но приехали региональные министры и людей как-то успокоили тогда. Сейчас снова волна поднимается. Проблема не только в закрытии хирургического отделения, в перспективе, не исключено, могут закрыться еще три отделения районной больницы. Там, насколько я знаю, многие жители сегодня вынуждены ездить в соседнюю Псковскую область, в Великие Луки за медицинской помощью.

Есть в Торопце и другая проблема, которую отчасти тоже можно отнести к здравоохранению, и она до сих пор не решена. В городе закрылась патологоанатомическая служба, и покойников теперь возят почти за 100 км. Занимается доставкой туда и обратно частная компания, цена вопроса — 12 тыс. рублей. А зарплаты у жителей от 15 до 30 тысяч в лучшем случае…»

Валентин Иванов, депутат Совета депутатов города Торопец:

«Я, когда направил запрос в приемную областного правительства, написал, что кадровую политику Министерство здравоохранения полностью провалило. Ответа на запрос еще не поступило, а хирургическое отделение пока закрыто. Прием в поликлинике, как мне сказал замглавы по социальным вопросам, будет вести врач общей практики, который работает в деревне Пожня. Он хороший врач, мы его уважаем. Когда-то он учился на хирурга, дальше, насколько мне известно, в нейрохирурга переквалифицировался. Но тут и другие вопросы возникают. Что будут люди в Пожне делать? Они тоже остаются без помощи врача. Он здесь вынужден полдня или больше сидеть, а потом туда ехать? Он пожилой человек, за 70 уже. Со стационаром тоже непонятно что. Как это все организовано? Пока разговор идет о том, что там будет присутствовать врач, он там остался пока, но у него специализация, насколько мне известно, анестезиолог…»

«Московская газета» направила запрос в правительство Тверской области с просьбой разъяснить ситуацию с закрытием хирургического отделения Торопецкой ЦРБ. Полученный ответ гласит:

«Амбулаторный хирургический прием в ГБУЗ «Торопецкая центральная районная больница» сохранен в полном объеме и в соответствии с утвержденным расписанием. Экстренный хирургический прием пациентов из Торопецкого района в ГБУЗ «Нелидовская районная больница». Возобновить работу хирургического отделения Торопецкой ЦРБ в прежнем режиме планируется с 1 октября 2020 года».

Олег Дубов, глава Оленинского района Тверской области:

«Мы прекрасно понимаем, что меры могут быть приняты только на уровне государственном. Нас спасет сейчас только государственное распределение, которое было раньше, потому что сегодня молодой специалист, если он даже родом из поселка, из района, делает все, чтобы туда не вернуться. Причем мы понимаем, что если молодой человек поступил учиться очно, то он для района потерян и практически не возвращается никогда. Медицина — это область, где заочного обучения в принципе нет, и это правильно. Но молодые выпускники медицинских вузов пытаются всеми силами уцепиться за крупные города, поскольку там их профессия востребована. Поэтому в районы притока специалистов нет. А пожилые медики, которые еще пока в строю, себя уже вырабатывают, к сожалению. Поэтому, повторюсь, исправить ситуацию может только госраспределение без каких-либо лазеек. Зарплата на уровне района в 50 тысяч рублей — это очень хорошие деньги. Это даже на уровне области хорошая цифра. Но в московской больнице они будут получать за сотню. Вот и все».

По данным Счетной палаты, с 2017 года численность медперсонала сократилась на 42% — до 268 тыс. человек. Кадровый кризис, как одну из самых острых проблем первичного звена здравоохранения, собственно, вынужден был признать и президент России Владимир Путин.