Губернаторы спорят, кто первым в России отменил маски

А еще обсуждают, легко ли приходится чиновнику в соцсетях

Главы регионов на прошлой неделе комментировали произошедшую впервые в стране после начала пандемии коронавируса отмену масочного режима. Случилось это, как сообщала «Московская газета», в Удмуртии — республике, которая редко создавала информационные поводы, а сейчас, может, вошла в историю. Правда, вскоре появился еще один регион-претендент на внесение в скрижали истории ковида в России – Чечня следом объявила о снятии масочного режима.

Причем с признанием приоритета возникла некая двусмысленность: хотя большинство СМИ и экспертов отдали пальму первенства поволжской республике, некоторые ресурсы сообщили, что первым в России на это решился другой, кавказский регион. Тут как считать: в Удмуртии глава Александр Бречалов объявил об этом вечером 9 февраля, но отстрочил исполнение решения на 12 февраля, а в Чечне глава Рамзан Кадыров написал об этом Telegram-канале днем 10 февраля, однако время не указал, что, видимо, означало, что решение вступило в силу немедленно.

Заголовок «Чеченская Республика первой в РФ отменила масочный режим» с цитатами Кадырова появился на местном сайте Chechnya Today. О том, что «Чечня первой среди российских регионов отменила обязательный масочный режим», написал и ТАСС. Однако другое федеральное информагентство — «Интерфакс» — сообщило про Чечню скромнее: «Второй регион в России отменил масочный режим». Так же ситуацию трактовало и РИА Новости.

В самой Удмуртии беспрецедентное снятие масок пока ознаменовалось единственным политическим событием: депутаты Госсовета посмотрели уже незашоренным защитными приспособлениями взглядом на местный основной закон, нашли там недочеты и, возможно, по примеру летнего всероссийского плебисцита, сегодня изменили Конституцию республики в первом чтении. Так, из нее уберут понятие о Конституционном суде Удмуртии, который так и не был создан. Кроме того, госсовету и главе региона больше не дадут согласовывать представление генерального прокурора России о назначении на должность прокурора республики, так как они теперь назначаются после консультаций с Советом Федерации.

Как следует из подготовленного фондом «Петербургская политика» исследования«Губернаторская повестка», президент Республики Татарстан Рустам Миниханов 10 февраля на итоговом заседании коллегии республиканского министерства сельского хозяйства и продовольствия раскритиковал соседей-удмуртов за инициативу снятия масок.

«Удмуртия приняла решение отменить масочный режим. А я считаю, что это решение неправильное. Даже если человек имеет антитела, он может быть носителем вируса. Поэтому масочный режим в закрытых помещениях, соблюдение социальной дистанции мы в республике сохраняем. Для нас важно людей оберегать», — сказал чиновник.

При этом, как следует из фото на официальном сайте президента, для себя самого Миниханов уже масочный режим, вероятно, отменил: даже на республиканском совещании по распространению Covid-19 чиновник обходится без медицинской защиты.

Губернатор Орловской области Андрей Клычков во время стрима в Instagram ответил на вопрос о том, что «ряд регионов» отменили масочный режим: 

«Это то же самое, что зимой отменить шапки или перчатки. Почему нет? Будем все ходить без шапок. Холодно? Ну, давайте отменим шапки. То же самое – перчатки и маски – они защищают людей, в том числе и тех, кто болеет, чтобы они не заразили других. И сейчас нужно довести ситуацию до того, когда она разрешится».

Чиновника переспросили о том, как же он сам заболел, если все время ходил в маске? «Как мне сказали, заразился скорее от своего ребенка, который ходит в садик. Он пришел из садика, я его целую, обнимаю без маски. И вот мы все и заболели», — сказал Клычков.

Один из зрителей стрима орловского губернатора откликнулся на его высказывания по масочному режиму четверостишием:

«Зачем носить зимою шапки?

Зачем ботинки, а не тапки?

Такой вопрос был задан нам

Любителем калякать в Инстаграм».

Тем временем пермский губернатор придумал «маркетинговый ход», как «выбивать» в Москве деньги на развитие общественного транспорта.

«Когда я прихожу в федерацию и говорю, что мне нужна помощь в создании пермского наземного метро — это куда больше в головах оседает федеральных чиновников, чем просто, когда я говорю, что хочу «Ласточку». «Ласточку» хотят все, а метро только Пермский край», — заявил Дмитрий Махонин телеканалу «Россия 24».

В Восточной Сибири проблемы другие, суровые. Любопытной оказалась встреча губернатора Иркутской области Игоря Кобзева с замдиректора Федеральной службы исполнения наказаний России Анатолием Якуниным, о которой глава региона сообщил Instagram. С одной стороны, чиновники решили, можно сказать, приблизить заключенных к нормальной жизни, запланировав с помощью подневольных рабочих рук решение проблемы дефицита строителей в регионе. Сейчас больше 5 тысяч человек «можно привлечь к стройке в сельском, лесном хозяйстве, на трассах, для возведения соцобъектов, объектов РЖД и Газпрома», — указал губернатор.

С другой, наоборот, одно из пенитенциарных учреждений решено перенести подальше от жилых районов Иркутска.

«Колония находится в жилом массиве, из-за этого жители беспокоятся и чувствуют себя в опасности. Поэтому нужно подыскать участок за пределами города», — пишет чиновник.

Впрочем, надо восстановить и старую тюрьму — Александровский централ, напомнил генералу из УФСИН иркутский губернатор. 

Стороны, кажется, во всем друг с другом согласились — недаром, судя по фото, оба чиновника даже внешне похожи. А вот комментаторам все это не очень понравилось. Судя по репликам под сообщением, будущие строители в тюремных робах, возможно, внимательно читают губернаторский ресурс: они назвали новость о перспективе привлечения их на стройки рубрикой «Больше ада» («А кто хреново работать будет, тому перережем кипятильник») и спросили про «пытки в СИЗО». 

Так что понятна логика астраханского коллеги Игоря Кобзева — Игоря Бабушкина, который заявил, что готов закрыть все свои аккаунты в соцсетях. Он сказал об этом, отвечая на вопрос про грубые комментарии под его постами в Instagram. Чиновник признался, что, «не раздумывая, закрыл бы аккаунты при первой же возможности, но специалисты, отвечающие за связи с общественностью, убеждают его присутствовать в онлайне и делиться с населением как проблемами, так и успехами».

«Хвост влияет собакой», — наверняка сказал бы какой-нибудь враг public relations. На самом же деле, конечно, соцсети, как и иногда защитные маски, необходимы.