Врач-оториноларинголог Дайхес рассказал, что ждет российскую медицину

1-2 ноября в Москве прошел форум Общественной палаты РФ «Сообщество» на тему «Россия 2030: Общественные инициативы для нового времени». На площадке мероприятия о нынешней системе здравоохранения и будущем отечественной медицины журналисту «Московской газеты» рассказал первый заместитель председателя Комиссии ОП РФ по здравоохранению, врач-оториноларинголог Николай Дайхес

Медицинская династия: как семья формирует призвание

— Николай Аркадьевич, Вы — врач в четвертом поколении. Что в большей степени повлияло на решение продолжить дело родителей?

— Когда ты растёшь и с детства и видишь, как работают родители, это становится наглядным примером и авторитетом. Мой отец был известным профессором, оториноларингологом, и он повлиял на мой выбор. Когда ты наблюдаешь, как твой отец, независимо от того, профессор он или нет, много работает, делает операции, это, безусловно, на тебя оказывает влияние. Ты осознаешь, что твои дедушки и бабушки тоже были врачами и, что ещё важнее, прошли через фронт. Мой дед по отцовской линии участвовал в трех войнах, и другие члены семьи тоже через многое прошли. Во время войны и в послевоенные годы дед работал хирургом. Помня всё это, я осознаю, что медицина — это замечательная профессия, и чувствую потребность соответствовать высоким стандартам, которые оставили мне предки. Для меня медицина – это не просто специальность, это служение. Сегодня меня спрашивают, как пойти в медицину? Всегда отвечаю практически одинаково, что служение — это не способ добиться комфортной жизни, сначала нужно понять суть служения, а всё остальное придёт позже.

Когда ты понимаешь эту главную правду, ты осознанно стремишься отдавать себя. Господь в ответ возвращает тебе добром то внимание, которое ты вкладываешь. Данными мыслями я делюсь также с молодыми коллегами, когда мы обсуждаем важность нашей профессии и самоотдачи.

— На Ваш взгляд, как сделать профессию врача более популярной среди молодежи?

— Дело не в том, что нужно ее сделать популярной. Это не совсем правильная формулировка. У нас эта профессия достаточно популярна, очень большие конкурсы в вузы — не только в столичные, но и в региональные. Поэтому желание идти в медицину у ребят есть, но это должен быть осознанный выбор. Если люди хотят стать врачами, надо смотреть хорошие фильмы. Есть такой фильм, я его всегда цитирую — «Степень риска» — в нем показаны мысли хирурга, мысли врача, взаимоотношения врач-пациент. Это фильм из шестидесятых годов, и несмотря на то, что с тех пор прошло много времени, ничего лучше не было создано. Есть фильм «Коллеги», который показывает молодежь и их разговоры. Молодые ребята — веселые, желающие погулять, пошутить и посмеяться, но, когда наступает час икс, они ведут себя как мужчины, мужественно и с пониманием ответственности за свою специальность. Вот, наверное, на таких примерах надо воспитывать. У нас в системе должно быть как можно больше высшей школы преподавания. В медицинской высшей школе должны быть уроки нравственности, возможно, с участием наших основных конфессий. В некоторых вузах это практикуется — и в московских, и в региональных. Очень важно духовное воспитание будущего врача в вузе, потому что ремеслу мы научимся, а вот духовности — гораздо сложнее, но без этого ничего не сработает.

— Как Вы считаете, какие три основные задачи стоят перед современной медициной?

— Современной медицине стоит безусловно соответствовать сегодняшнему уровню технологического развития, XXI век — совершенно новые технологии. Я закончил мединститут в 83-м году, 41 год назад, и конечно, тогдашние наши возможности кардинально отличаются от сегодняшних. Это связано с развитием технологий и медицины. Сегодня важно создать то, что президент РФ назвал технологически независимой страной, чтобы у нас было собственное оборудование и техника. Активно поддерживаю эту инициативу. Страна, которая является лидером в космических и атомных технологиях, должна также разрабатывать современные медицинские приборы и расходные материалы. В дополнение к своим общественным обязанностям я стал председателем комиссии Торгово-промышленной палаты по развитию медицины. Считаю, что это отличная площадка для взаимодействия между нашими ведущими специалистами, академиками и промышленностью. Задач действительно много, иногда сложно не упустить что-то важное. Я стараюсь сосредоточиться на главных вопросах, которые требуют внимания.

Будущее медицины: нейросети, «бионические глаза» и новые технологии

— Должна ли модернизация больниц включать в себя программы повышения квалификации для врачей?

— Вопросы последипломного образования, повышения квалификации — очень важны. Я занимаюсь высшим медицинским образованием уже 40 лет, из которых большую часть времени работаю в системе послевузовского образования. Это Российская академия медицинского послевузовского образования и соответствующие факультеты в других вузах. Это действительно имеет большое значение. Мы во многом опираемся на традиции советского здравоохранения. Все мы пришли из этой системы. Важно, чтобы врачи, независимо от возраста, будь то молодые специалисты или более опытные, постоянно осваивали новые технологии. В стране созданы программы для этого. С 2019 года реализуется федеральная программа, в рамках которой функционируют национальные медицинские центры по различным направлениям медицины. Я являюсь директором Национального медицинского центра в области ЛОР-хирургии. Эти учреждения несут ответственность за подготовку специалистов, и данный процесс должен быть непрерывным. Обучение не ограничивается аттестацией раз в пять лет. В медицине необходимо учиться постоянно. Это подчеркивали наши учителя на протяжении многих лет. Врач должен быть в процессе постоянного обучения. Что касается нейросетей в медицине, я считаю, что робот никогда не сможет полностью заменить хирурга.

На днях на площадке ТАСС состоялся обмен мнениями, организованный Российской академией наук, где обсуждались возможности робототехники в медицине. Во время мероприятия рассматривались интересные аспекты применения робототехники в таких специальностях, как полостная хирургия, гинекология и урология. Эта тема получила значительное развитие в мире и в нашей стране, занимающей достойные позиции в пятерке государств, которые активно работают над созданием новой техники. Новые технологии и нейросети значительно изменят наше восприятие мира.

Несмотря на возможные разногласия с коллегами и мнения людей, которые могут считать меня ретроградом, я твердо убежден, что робототехника не в состоянии заменить человеческие руки хирурга. Роботами по-прежнему управляют хирурги. Нейросети и искусственный интеллект — это значимые достижения, но их применение требует конкретных подходов. В любом случае важно подходить к этому вопросу с реалистичной точки зрения.

Сегодня у нас много новых нейротехнологий, и мы активно работаем с ними в своей области, особенно в отонейрохирургии. Мы занимаемся вопросами восстановления слуха у людей, используя самые современные технологии, связанные с нейросетями.

— В Вашем Центре впервые в России была выполнена уникальная операция по вживлению «бионического глаза». Как Вы считаете, в будущем есть вероятность выйти на новый уровень в плане лечения слепоглухих пациентов, дать им шанс на зрение?

— У нас в Центре проводится очень много различных операций. Операций по пересадке «бионического глаза» было немного, и это, конечно, не самое ключевое направление сегодня. Другой вопрос касается программируемых нейротехнологий. Первые высокотехнологичные разработки появились в области восстановления слуха. Такое понятие, как кохлеарная имплантация, начало развиваться с 2006-2007 гг., когда мы углубились в эту тему вместе с коллегами из Санкт-Петербурга. Россия прошла большой путь в этом направлении. Сейчас мы находимся в числе трех лидирующих стран мира в этой области, наряду с США и Германией. Мы можем с помощью операций и высоких технологий вернуть слух абсолютно глухим детям с рождения и помочь им адаптироваться к нормальной жизни.

В России стартовала уникальная процедура — стволомозговая имплантация, которая позволяет восстанавливать слух у пациентов, для которых традиционные импланты неэффективны. Мы — одни из первых, кто начал применять эту методику. Кроме того, наша команда продолжает разработки технологий по усовершенствованию установки электродной решетки в сетчатку глаза. Это сложные технологии, требующие глубоких знаний и опыта, и мы стремимся развивать это направление в сотрудничестве с офтальмологами. Когда я впервые предложил внедрить эту процедуру несколько лет назад, мы решили начать с пациентов, страдающих одновременно от нарушений слуха и зрения. В России существует фонд «Со-единение», созданный при государственной поддержке, который помогает данной категории слепоглухих пациентов. На момент начала нашей работы в стране насчитывалось около 12 тысяч таких пациентов. Их жизнь полна трудностей, так как они лишены обоих сенсорных восприятий. Мы начали эту работу, сделали программу реабилитации, потому что во всех историях с участием нейроопераций очень важен этап реабилитации.

В нашей стране существует уникальная программа реабилитации детей с нарушением слуха, в том числе социокультурная реабилитация, в которой принимают участие крупнейшие учреждения культуры страны: Малый академический театр России, Большой театр, Академия художеств и другие. Наш опыт социокультурной реабилитации также активно распространился в регионы. Прекрасным примером тому может служить создание в Астрахани инклюзивного детского театра «Мы слышим и хотим говорить!». Я могу с уверенностью сказать, что такой программой и уровнем реабилитации детей занимаются только в России. Это — наша гордость и большое достижение. Программа дает возможность детям с нарушениями слуха и другими ограничениями возможностями здоровья заниматься активной жизнью, получить образование и стать полноценными членами общества.

Мы активно развиваем это направление, потому что отоларингология — одна из самых технологичных сфер в медицине, так как она затрагивает органы чувств: слух, зрение, обоняние и дыхание.

Деятельность Национального медицинского исследовательского центра оториноларингологии ФМБА России охватывает не только область отоларингологии, но и такие направления как нейрохирургия; челюстно-лицевая и реконструктивная хирургия, онкология головы и шеи, офтальмология.

Всё, что касается отоневрологии и вестибулологии также является одним из актуальных направлений нашей работы. Эта тема особенно актуальна среди таких профессий как космонавты и подводники.

К нам в Центр обращаются пациенты со сложной челюстно-лицевой патологией, для устранения которой требуется сложное микрохирургическое вмешательство. Такие операции могут длиться до 10-12 часов. В учреждении под руководством академика РАН Христо Тахчиди успешно развивается офтальмологическое направление, создаются инновационные технологии и методы лечения.

Когда создавался Центр я понимал важность и необходимость этих специальностей в его структуре. В то время, когда министром здравоохранения РФ была Вероника Скворцова, эта идея была с ее стороны всесторонне поддержана.

— Государственные больницы конкурируют с частными клиниками или помогают друг другу?

— Хороший вопрос. Уровень государственного здравоохранения сегодня значительно подтянулся. Важно различать сложные случаи и тяжелые. Крупные государственные центры как в столице занимаются именно такими случаями.

Послеоперационный и реабилитационный этапы необходимо проходить в комфортных условиях. Коллеги из государственного здравоохранения должны заниматься этим. Конечно, некоторые пациенты могут предпочесть частные клиники, но часто они возвращаются к нам. Люди сами прекрасно понимают, где лучше получать медицинскую помощь.

Мы ведем активную образовательную работу, особенно с врачами из дружественных стран. Сегодня одним из главных направлений международного сотрудничества являются страны БРИКС. Многие приезжают учиться и задают вопрос: «Зачем нам ехать в Америку или в ведущие центры Европы?» Это не бахвальство, а результат нашего труда.

В государственных клиниках предоставляют комфортабельные палаты, четырёхразовое питание и развлечения для детей. Мы оказываем большую часть медицинской помощи в рамках ОМС, что создает условия пребывания в нашем Центре конкурентоспособным по сравнению с частными клиниками, где за аналогичные услуги придется заплатить приличные деньги.

Я вижу будущее здравоохранения в развитии государственно-частного партнерства. Это основа нашей системы. Мы должны работать в гармонии, сближая государственные и частные учреждения. Огромные инвестиции в здравоохранение — это факт, и президент России уделяет этому большое внимание. Взаимодействие между государственным и частным секторами должно расширяться. Частные клиники обязаны соответствовать высокому качеству оказания услуг, а государственное здравоохранение также должно развиваться и совершенствовать уровень доступности оказания медицинской помощи, включая ВМП (высокотехнологичная медицинская помощь, — прим. авт.).

Важно, чтобы все работали над улучшением качества медицинской помощи, независимо от того, в каком учреждении она оказывается. Каждый из нас должен стремиться к лучшему, чтобы обеспечить пациентам достойный уровень обслуживания.

Понимаете, работа — это наш дом. Мы проводим там больше времени, чем у себя дома. Вот я приеду сейчас домой, будет 8 или 9 часов вечера, а завтра в 6 утра я уеду, ведь я там только сплю. Все остальное время как нормальный человек я провожу на работе.

И наш дом требует уважения. Если вы видите грязное белье или наблюдаете за поведением медсестры, важно помнить о трех принципах, которые действуют в Национальном центре:

1. Уважайте каждого пациента.

2. Будьте благодарны за помощь.

3. Хорошо лечите.

Поэтому необходимо воспитывать коллектив. Хамство со стороны медсестер или среднего персонала недопустимо. А хамство врачей — это вообще непонятно. Но таких людей у нас нет, даже выгнать некого.

— Сейчас начался сезон вирусов, школы закрывают на карантин по пневмонии. Вернулся ли коронавирус? Ожидать ли новой пандемии и как уберечься?

— Наш Центр был первым перепрофилирован под оказание помощи при коронавирусной инфекции. В течение трёх месяцев мы работали в закрытом режиме, оказывали помощь пациентам с различными формами пневмонии. Мы смогли вытащить почти 1 тыс. пациентов, среди которых было много тяжелых случаев.

За время пандемии ни один человек из коллектива не уволился. Как руководитель я считаю, что наши сотрудники прошли настоящую профессиональную проверку и оказались верны своему долгу и клятве Гиппократа.

Что касается сезонных заболеваний, то для этого существуют прививки. Лучше всего об этом расскажет терапевт. Если выполнять все необходимые требования и соблюдать профилактику, то это — ответственность и самого пациента. Важно помнить, что в любом заболевании пациент должен заботиться о своем здоровье и активно участвовать в процессе лечения. Исключение составляет только онкология: здесь важно строго следовать рекомендациям врачей. В остальных случаях здоровье зависит и от самого пациента.